В грозную пору

ПРОЛОГ

*Часть первая*

Если вы когда-нибудь путешествовали по восточным провинциям континента Кастл, вам наверняка довелось побывать на Ортоморо, одном из самых крупных островов в Землях Героев. Ортоморо настолько велик, что по праву может считаться неотъемлемой частью континента, которой он, впрочем, действительно являлся много веков назад, на что красноречиво намекает внушительное количество подводных и надводных прибрежных скал, которыми буквально изобилует узкий пролив между островом и большой землей. Едва ли не половину площади Ортоморо занимает маркизат Неоанди, славящийся своими обширными лугами, необыкновенно плодородной почвой близ дельты реки Пунтран, а также радушием и щедростью владельца. К югу от маркизата располагаются владения менее крупных феодалов, известнейшим из числа которых, несомненно, является храбрый шевалье де Калькут, прославившийся своими ратными подвигами в рядах Ордена Паладинов и давным-давно покинувший родные края по долгу службы. Однако, каким бы занимательным человеком и блестящим рыцарем не был сэр Калькут, в нашей истории речь пойдет совсем не о нем.

Старинный род ди Кавадинья владел обширным участком земли с давних времен, задолго до прибытия в эти края предков маркиза Неоанди и большинства других знатных сеньоров Ортоморо. В ту далекую эпоху Земли Героев сотрясали дрязги и междоусобицы, по количеству которых континент Кастл был не последним. Вооруженные конфликты не обошли стороной и остров; в течение двух столетий там периодически вспыхивали кровопролитные феодальные войны, в ходе которых было истреблено немало знатных родов и куда больше простолюдинов. Ловкие, смуглые и красивые люди Ортоморо, на свою беду, отличаются незыблемой преданностью и непоколебимой верой в своих сеньоров, за которыми готовы пойти в огонь и в воду. Учитывая этот фактор, население острова вполне могло сократиться вдвое или того меньше, если бы не баронство Кавадинья, которое в эти беспокойные годы оставалось единственным уголком стабильности на всем острове. Временами у иного шевалье, виконта или самопровозглашенного герцога – бывали и такие – возникало желание взять старый замок приступом и устранить потомков древнего рода, упрямо державшихся за свой феод; однако, памятуя о слухах о родстве баронов с тёмными эльфами (одна из местных легенд рассказывала о том, как один из эльфийских князей выдал свою дочь замуж за одного из Кавадинья в награду за неоценимую услугу, оказанную ему) и о том, что обитатели замка владеют магией, а также зная о численности и боевых навыках ополчения, защищавшего баронство, никто так и не решился вторгнуться во владения ди Кавадинья. Вокруг все менялось – одни сеньоры сменяли других; иные богатели, другие разорялись, третьи продавали свои владения и перебирались в другие края. И лишь отпрыски древней фамилии, не приумножившие, но и не растерявшие свое достояние, продолжали править своей вотчиной, по-прежнему сытой и стабильной, хоть и лишенной прежнего блеска.

После окончания периода феодальных войн и восстановления стабилизации в регионе жизнь на Ортоморо становилась все радостнее и радостнее – как для простого народа, так и для новых сеньоров, которые не унаследовали воинственность и кровожадность прежних. Именно маркизу Неоанди – уроженцу одной из западных провинций, унаследовавшему одно из графств на севере острова по материнской линии и присовокупившего к нему еще два имения благодаря удачным сделкам, - принес вассальную клятву барон Андреа де Кавадинья, действующий глава семьи. Познакомившись с маркизом, который своей вежливостью, учтивостью и хорошими манерами сразу расположил к себе пятидесятичетырехлетнего Андреа, последний пришел к выводу, что в лице удачливого, популярного и состоятельного вельможи он обретет не только делового партнера, но и друга, к которому можно будет обратиться за советом и, возможно, за финансовой помощью. Увы, дела барона в последнее время шли не лучшим образом; вспыхнувший в середине июня пожар на лесозаготовках близ деревни Томар унес жизни двух десятков работников и уничтожил многочисленные кубометры леса, уже проданного Департаменту Колоний континента Фортресс. Это несчастье сулило ди Кавадинья огромный убыток; несмотря на то, что причиной пожара, согласно расследованию, проведенному доном Альваресом, капитаном личной гвардии и по совместительству стражем порядка в баронстве, оказалась халатность одного из погибших, первым делом барон повелел выплатить компенсации семьям лесников, не вернувшихся домой, золотом из своей личной казны.


Changed 4.08.2012 13:28 by user Ermelloth

С одним из этих скорбных поручений Виро Аркони, управляющий финансами и всеми внутренними делами баронства, отправил юного конюшего Гарсию Оливейру в Алмеида, самый крупный населенный пункт в баронстве. Гарсия должен был раздать семьям двенадцати лесорубов, погибших или пропавших без вести при пожаре, по триста золотых и грамоте, освобождающей подателя сего от традиционного пятипроцентного оброка в пользу сеньора сроком на двадцать пять лет, что и исполнил без сучка и задоринки. Промочив горло пинтой рома в таверне дядюшки Кошта, молодой человек уже собрался было ехать обратно, но в последний момент заметил, что на заднем левом копыте его кобылы не хватает подковы.

«Почва здесь сухая и каменистая. Вероятно, Мара наскочила на какой-нибудь булыжник, от чего гвозди расшатались и вылетели», - подумал юноша. – «Эх, а я ведь хотел заглянуть к Скули перед отъездом, чтобы он проверил подковы и сбрую! Что ж, спрошу у этих добрых сельчан, где у них тут кузнец.»

Жители Ортоморо всегда отличались доброжелательностью и готовностью помочь ближнему, поэтому несколько минут спустя Гарсия уже звонил в дверной колокольчик мастерской местного кузнеца, долговязого парня по фамилии Феррара, как ему сказали в кабаке. Хозяина, по всей видимости, не было дома, так как никто не ответил ни на первый, ни на второй звонок. Удрученный юноша решил попробовать найти другого кузнеца или кого угодно, способного помочь ему подковать Мару, но внезапный порыв ветра и скрип подавшейся двери прервали его размышления.

«Я – честный парень, сын порядочных людей, и мне не надо ничего чужого», - убедил себя юноша, проходя в мастерскую. – «Одолжу у дона Феррара всего лишь одну подкову и гвозди и завтра же привезу ему новую!» Приподнятое настроение молодого человека сменилось удивлением при виде груды ящиков, которыми была битком набита прихожая; стройные ряды деревянных коробок тянулись в кузницу через весь коридор. Большинство ящиков были заколочены, но некоторые оставались открытыми; любопытный конюший заглянул в один из таких ящиков и обнаружил в нем два десятка превосходных, остро отточенных боевых кинжалов. Эти кинжалы, конечно, не могли идти ни в какое сравнение с клинками, украшавшими стены оружейной замка Кавадинья, почти каждый из которых имел собственную историю, однако выглядели они тем не менее весьма внушительно, в чем Гарсия удостоверился, опробовав лезвие кончиком пальца. Каким бы легким не было прикосновение юноши, на подушечке пальца тотчас выступила капелька крови.

Будучи с юных лет неравнодушным к холодному оружию, молодой Оливейра открыл еще две или три коробки. Чего тут только не было! Кастеты, лезвия алебард, длинные и полуторные мечи, стальные нагрудники, забрала… Восхищению конюшего не было границ. «Похоже, Феррара готовит арсенал для целой армии! Наверняка все это великолепие заказал его сиятельство маркиз», - решил Гарсия, считавший сеньора Неоанди самым богатым человеком в мире. Стоя посреди всего этого мрачного стального великолепия, Оливейра уже забыл о том, ради чего пришел; повертев в руках массивный боевой топор, который он с трудом поднял, юноша на миг представил себе, что он – шевалье, а не сын слуги, и что он скачет на врага верхом на боевом коне, высоко подняв над головой свое грозное оружие. Трепещите, канальи! Я сокрушу вас всех! Я…

- Ты кто такой? – произнес кто-то резким, грубым голосом, бесцеремонно прервав мечтания парня.

Гарсия обернулся и побледнел как полотно, выронив топор, который лишь благодаря счастливой случайности не вонзился ему в ступню. Он увидел двоих высоких, сильных мужчин, одетых в черные костюмы явно военного покроя, поверх которых оба носили кольчужную рубаху. Впрочем, мужчиной в полном смысле этого слова был только один из незнакомцев – тот, который обратился к парню; вместо лица у второго имелась удлиненная чешуйчатая морда на тонкой шее, увенчанная парой огромных желто-зеленых глаз и снабженная глубокой пастью, усеянной мелкими острыми зубами.


Changed 4.08.2012 13:28 by user Ermelloth

- Я – Гар…сия, к-конюший барона ди Кавадинья, - пробормотал, запинаясь, юноша. – Я к дону Ф-феррара, подковать ло… лошадь.

- Дона Феррара нет дома, болван, - бросил первый, широкоплечий человек лет сорока с черной бородой и резкими чертами лица. – Проваливай сейчас же, пока я и мой приятель не превратили тебя в решето.

Услышав это, Гарсия, с минуту назад перепуганный до смерти, собрался с силами и сам в глубине души удивился тому, что пролепетал в ответ:

- Я – не вор и не проходимец, а слуга благородного сеньора ди Кавадинья! Не забывайте о том, что мой господин является вассалом вашего, и поэтому вы не должны обращаться со мной, как с уличным бродягой!

В ответ чернобородый лишь рассмеялся; в его хохоте проскальзывало что-то зловещее, от чего Гарсия позеленел от страха.

- Да плевал я на твоего барона и твоего маркиза, щенок! Я – Теобальд Зандер, и сейчас ты пожалеешь...

Чернобородый не договорил; одним прыжком оказавшись возле юноши, его ящероподобный спутник схватил Оливейру за воротник ливреи, легко оторвав его от пола, словно корзину с цветами, и вышвырнул его через окно. Приземлившись на обе ноги, парень в ужасе бросился бежать прочь.

- Теобальд, как же ты неосторожен, - неодобрительно прошипел ящер.

- Этого сосунка надо было прикончить, а не отпускать восвояси! – вскричал чернобородый, ударив кулаком по столу. – Что, если он расскажет все барону и сюда явятся альгвасилы Альвареса?

- Пусть явятся, - спокойно ответил ящер. – К тому времени они здесь уже ничего не найдут. Кроме того, я бы на месте парня промолчал обо всей этой истории – ведь ему придется признаться в том, что он ездил на неподкованной лошади! За это он получит нагоняй от барона, поэтому не в его интересах распространяться о встрече с нами. А вот если бы он пропал, его непременно стали бы искать уже к вечеру.

- Ты как всегда прав, - согласился Теобальд. – Надо вывозить всё это барахло поскорее. Где этот бездельник Феррара, черт побери?

* * *

Таинственный спутник Теобальда недооценил юного Оливейру, который своими честностью и прямотой пошел в своего отца Жоао, верно служившего барону на протяжении долгих лет. Едва Гарсия вернулся в замок, он немедленно рассказал обо всем Виро, а тот оповестил дона Альвареса и самого барона ди Кавадинья.

- Какая наглость! Какая дерзость! – возмутился Бернардо, тринадцатилетний мальчик, сын и наследник барона, который играл у дверей приёмной отца и таким образом все слышал. – Оскорбить нашего конюшего! Отец, отправь туда отряд в сорок человек и прикажи схватить этих негодяев и выдать по сто плетей каждому.

- Бернардино! А ну марш в свою комнату! – гаркнул на него барон. Ребенок засмеялся и убежал.

- А вы знаете, сеньор, Бернардино ведь дело говорит, - сказал дон Альварес ди Монталегри. Да и, судя по всему, эти разбойники или кем бы они ни были – не здешние. Тот второй, которого описал юный Оливейра, смахивает на ящерочеловека, а этот народец, как известно, проживает очень далеко отсюда, на континенте Фортресс. Что ему здесь понадобилось? Этих типов нужно перехватить и конфисковать у них все оружие.

- Вы правы, Альварес! Немедленно соберите людей и выезжайте в Алмеида! – приказал барон. – Схватите возмутителей спокойствия и привезите их в замок.

Возвратились ди Монталегри и его люди поздно вечером, привезя с собой детину огромного роста с бледным лицом, изрытым оспинами.

- Я – кузнец Феррара! – завопил он в ответ на вопрос барона о ящиках с оружием. – Уже восемь с лишним лет я живу и работаю в деревне Алмеида! Спросите у людей, если вы мне не верите! Все знают Феррара, но никто не ценит Феррара! Никто!

- Хватит, - оборвал его стенания дон Альварес. – Где в настоящее время скрываются двое субъектов, описанные нашим конюшим, и куда делась партия оружия? Для кого вы его изготавливали?

- Не знаю я никакого Теобальда и никакого оружия! Это какая-то чудовищная ошибка!! Разве вы сами не нашли в моей кузнице только серпы да косы?

Понимая, что допрос ни к чему не приведет, Альварес искоса поглядел на барона и шепнул ему:

- Прикажете? Я уверен, что этот малый лжет, но Яньес заставит его говорить!

- Нет! – возмутился барон. – Никогда в нашей семье не применялись пытки, и я не собираюсь нарушать эту традицию. Отпустите его! – приказал он.

- Но сеньор… - начал было Альварес.

- Здесь командую я, а не Вы, шевалье! - вскричал Андреа ди Кавадинья, со всей силы топнув ногой о деревянный пол. Дон Альварес покраснел от гнева, но, взяв себя в руки, отдал стражникам приказание. С Феррары сняли цепи и вытолкали за ворота замка.


- Ты об этом пожалеешь, глупый старикашка, – процедил кузнец сквозь зубы.


Changed 4.08.2012 13:28 by user Ermelloth

В течение четырех последующих дней конные разъезды дона Альвареса прочесали все окрестности Алмеида и близлежащих деревень, но ничего подозрительного так и не нашли. За кузнецом Феррара пристально следили, однако ничего необычного в его поведении также выявлено не было.

Пятый день в поместье начался с душераздирающих воплей, которые издавал во дворе замка свинарь Алоизио. Полуодетый барон и почти вся замковая челядь выбежали во двор и увидели несчастного слугу, ползающего по полу по колено в крови.

- Это не моя кровь, сеньор, - пролепетал он в ответ на вопрос одного из стражников, все ли с ним в порядке. – Я думаю, вам надо это видеть… Прошу вас, сеньор, посетите свинарник.

Подобное предложение барон счел бы за оскорбление или дерзость, прозвучи оно в иной ситуации, однако тут было не до шуток. В сопровождении сына, проснувшегося дона Альвареса и шести вооруженных до зубов ополченцев Андреа ди Кавадинья направился к свинарнику, располагавшемуся в четверти мили от замка среди других хозяйственных и подсобных помещений, и узрел страшную картину. Все сорок пять свиней и поросят, содержавшихся при замковом хозяйстве, были зарезаны и плавали в луже собственной крови. К дверям загона со внутренней стороны была прибита голова одной из свиноматок, под которой кровью было начертано:

НЕ СУЙСЯ НЕ В СВОЕ ДЕЛО, АНДРЕА, ИНАЧЕ ТЫ БУДЕШЬ СЛЕДУЮЩИМ.

Барону стало плохо, его ноги подкосились; вовремя подоспевший Жоао Оливейра едва успел поддержать его и усадить на наспех принесенный табурет.

На следующий день барон, немного оправившись после кровавой сцены в загоне, нанес визит маркизу Неоанди, своему сюзерену, которому с глазу на глаз поведал ужасную историю. Маркиз, в свою очередь, раскрыл барону нечто, о чем умалчивал уже два месяца. В его владениях не так давно начали пропадать люди; попытка напасть на след одного из пропавших привела к тому, что к дверям замка маркиза кто-то подбросил письмо с весьма похожими угрозами.

- Надо что-то делать, Андреа, – сказал Неоанди пожилому барону. – Но что мы можем предпринять? С кем или с чем мы имеем дело? У меня во всем маркизате и полтораста вооруженных воинов не наберется, а у вас в ополчении и вовсе три десятка! Если же ваш Гарсия правильно все сосчитал, этих разбойников гораздо больше, иначе зачем им понадобилось столько ящиков с оружием?

- Но шайка разбойников в любом случае остается лишь шайкой разбойников, - ответил Андреа ди Кавадинья. – Неужели вы думаете, что они осмелятся осадить наши замки?

- Но ведь напали же они на ваш свинарник! Причем, напали неожиданно и под покровом ночи, никем не замеченные, - сказал Неоанди, глубоко призадумавшись.

- Хорошо, вы меня убедили, - вздохнув, согласился барон. – Итак, что же мы предпримем, чтобы защитить себя и наших людей?

- Надо известить Магистрат! Обратимся в Столицу за помощью, - решил маркиз. – Но что, если за нами следят?

- Постойте, сеньор! Мой управляющий Виро каждые два месяца ездит в Столицу по вопросам продажи ячменя, кристаллов из северных каменоломен и нашей древесины. Следующая его поездка намечена как раз на послезавтра. Мы не будем нарушать этот график; отъезд Виро является обычным делом и не вызовет подозрений, но перед самым его отбытием я вручу ему письмо, которое он и передаст любому дежурному Магистру.

- Превосходный план, дон Андреа! – одобрил маркиз. – Так и поступим.


Через два дня Виро Аркони, управляющий финансовыми делами семейства ди Кавадинья, отбыл в Столицу Земель Героев, где он сразу же должен был посетить Магистрат согласно личному распоряжению барона.


Changed 4.08.2012 13:28 by user Ermelloth

Часть вторая

До Столицы Земель Героев Виро добрался за неполных две недели – на сутки быстрее, чем обычно.

Перед отъездом барон собирался выделить ему двух солдат в качестве эскорта, но управляющий уверил его, что это лишь вызовет ненужные подозрения в том случае, если за имением Кавадинья ведется наблюдение. И действительно, путешествие прошло столь же гладко и непринужденно, как и два месяца тому назад, без остановок в пути и без каких-либо непредвиденных трудностей.

И все же нельзя сказать, что г-н Аркони чувствовал себя в полной безопасности, пока, наконец, не въехал в Столицу через главные ворота вместе с сотнями других визитеров. Раствориться в этой толпе ему, скромно одетому и ничем не примечательному человеку средних лет, не составило особого труда; оказавшись на бульваре Махаона, он нанял дилижанс, который доставил его в одну из окраинных гостиниц – далеко не фешенебельного, но вместе с тем достаточно гостеприимного заведения под названием «Рядом с птицей». Именно в этом отеле достойный и слегка педантичный управляющий снимал номер каждый раз, когда приезжал в Столицу по делам имения Кавадинья.

К радости Виро, хозяйка заведения – пухленькая гоблинша Розалинда - тотчас узнала его и торжественно вручила ему ключи от номера, который она, ценившая управляющего поместьем Кавадинья как стабильного и щедрого клиента, всегда бронировала для него за неделю до его ожидаемого прибытия.
Плотно поужинав в столовой, Аркони в сопровождении бутылки превосходного монастырского вина поднялся наверх; оказавшись в своем номере, он запер дверь изнутри, задвинул саквояж под письменный столик и с чувством глубокого облегчения повалился на застеленную кровать, даже не потрудившись снять покрывало. В Магистрат он отправится завтра, а сегодня он имеет полное право немного расслабиться и отдохнуть с дороги.

* * *

Как мы уже сказали выше, Виро был человеком пунктуальным, поэтому ровно в девять ноль-ноль на следующее утро он покинул гостиницу и отправился в Магистрат. Сев на почтовую карету, Аркони добрался до оживленного центра Столицы за две четверти часа; дальше можно было идти только пешком, так как здесь все центральные улицы сходились в мостовую, окаймлявшую несколько просторных площадей. На центральной из них возвышалось величественное белокаменное здание со стенами, украшенными мозаикой и крышей, увенчанной остроконечным шпилем с флагом и гербом Земель Героев. Это и был Магистрат. Напротив него располагалось здание пониже, но не менее величественное, отделанное гранитными плитами и черным мрамором – дипломатический центр Земель Героев, где правительство в лице Магистров принимало высоких гостей из других государств мира.

От того перекрестка, где его ссадил кучер, до Магистрата было примерно минут двадцать пути; хоть это и был обычный будний день, Виро поразился тому, насколько здесь было шумно, тесно и многолюдно. Путь Аркони проходил через базар, где разношерстная публика – люди, дворфы, гоблины, светлые и тёмные эльфы, минотавры и даже огры и тролли – оживленно торговали широким спектром товаров и услуг, начиная от фруктов и кончая личными телохранителями. Любые формы рабства в Землях Героев были запрещены законом, но при этом каждый гражданин любого из континентов имел полное право добровольно поступить в услужение к другому лицу на основании специально составляемого контракта; эти контракты в случае заключения сделки подписывались тут же на месте.

Здесь же выступали многочисленные уличные музыканты, которые пели и танцевали на разный манер, пытаясь привлечь внимание прохожих; взгляд Виро на мгновение задержался на стройной девушке, черты лица которой говорили о том, что в ее жилах течет кровь светлых эльфов; одетая лишь в подобие лифа и полупрозрачную юбку, она исполняла экзотический танец под многочисленные аплодисменты и восторженные крики поклонников, сгрудившихся вокруг нее, скрипача и двух гитаристов.


Changed 4.08.2012 13:28 by user Ermelloth

- Брависсимо! – не выдержал обычно сдержанный Аркони, одарив девушку одной из своих редких улыбок; вытащив из кармана портмоне, он извлек из него золотой двухарробовик и нагнулся, чтобы бросить его в шапочку, лежавшую у ног девушки. Наклонившись слишком резко, управляющий потерял равновесие и опустился на одно колено; поднимаясь на ноги, Виро развернулся и в этот миг его взгляд упал на молодого мужчину лет двадцати пяти-двадцати восьми на вид, находившегося в первом ряду зевак. Увидев это лицо, управляющий оцепенел и застыл на месте, будто увидел страшного зверя или ядовитую змею; однако, секунду спустя незнакомец исчез, растворившись в толпе; потеряв его из виду, управляющий оправился от мгновенного потрясения, уверяя себя в том, что ему просто померещилось. Глубоко вздохнув и набрав чистого воздуха в легкие, Аркони продолжил путь и через десять минут добрался до входных ворот резиденции повелителей Земель Героев.

Хоть в Землях Героев уже давно не было войн и вооруженных конфликтов, Магистрат, тем не менее, круглосуточно охранялся военнослужащими личной гвардии Верховного Магистра Горбика. Как и других просителей перед ним, на контрольно-пропускном пункте у входа Виро остановил сержант, который тщательно проверил его документы, а также ощупал его одежду и обыскал карманы на предмет наличия оружия или других потенциально опасных предметов. Удостоверившись, что г-н Аркони «чист», служитель порядка сделал ему знак пройти во двор. Здесь его встретил второй патруль, который, впрочем, беспрепятственно пропустил управляющего в приемную, где он увидел четыре столика, за которыми служащие в белых камзолах – женщина средних лет, долговязый светлый эльф, миленькая рыжеволосая карлица и могучий рослый минотавр – выдавали посетителям номерки и отвечали на различные вопросы.

Дождавшись своей очереди, Виро попал к карлице, которая вежливо задала ему вопрос, что привело его в Магистрат. Аркони объяснил ей, что ему необходимо переговорить по чрезвычайно важному делу с дежурным магистром и показал для верности письмо, скрепленное гербовой печатью барона ди Кавадинья.

- Обязанности дежурного магистра по средам исполняет сэр Эрмеллот, - пояснила служащая. – Однако, ввиду чрезвычайно большого количества посетителей я сомневаюсь, что он сможет принять Вас прямо сейчас. Если Вы можете придти вечером, часов в пять или шесть…

- Уважаемая госпожа, поймите, что речь, возможно, идет о жизни и смерти нескольких человек, включая моего сеньора! – воскликнул Виро, начиная терять терпение. – Любое промедление может быть фатальным. Я немедленно должен встретиться с магистром, передать ему этот пакет и ответить на его вопросы, если таковые будут.

Видя, что посетитель взволнован и не собирается уступать, карлица переглянулась с коллегами; эльф подмигнул ей, и она поспешила успокоить управляющего:

- Хорошо. Сейчас я зайду к господину магистру и осведомлюсь, может ли он принять Вас без очереди.

Карлица не заставила себя долго ждать; пару минут спустя она вернулась на рабочее место и сказала Виро, что магистр Эрмеллот ожидает его у себя в кабинете.

Поблагодарив ее, управляющий поднялся на второй этаж, нашел дверь, на которой было выгравировано: «дежурный магистр» и легонько постучался.


Changed 4.08.2012 13:28 by user Ermelloth

- Войдите, - прозвучал негромкий, но звучный и властный голос. Сняв шляпу, Виро вошел.

Он увидел просторный, полностью меблированный кабинет, в центре которого за высоким письменным столом на инкрустированном золотом кресле сидел мужчина лет тридцати-тридцати трех на вид, изучавший посетителя задумчивым взглядом.

- Я – дежурный магистр Эрмеллот, - вежливо представился он. – Чем могу служить?

- Я – Виро Аркони, управляющий имением барона Андреа ди Кавадинья, - представился, в свою очередь, Виро. – В связи с чрезвычайными происшествиями в баронстве мой господин попросил срочно доставить в Магистрат вот это письмо, - сказал он, вынимая из-за пазухи запечатанный конверт и протягивая его магистру.

Открыв верхний ящик письменного стола, сэр Эрмеллот извлек оттуда ножичек для вскрытия писем и аккуратно разрезал конверт, не повредив содержимого, затем достал из него письмо барона и быстро пробежался глазами по тексту.

- Хм… дело, по всей видимости, серьезное, - согласился он. – Хорошо, что ваш господин и маркиз Неоанди решили известить нас. Будьте уверены – вы получите необходимую помощь! Этих таинственных осквернителей вашего свинарника (здесь магистр невольно усмехнулся, хотя изо всех сил пытался сохранить серьезный вид) следует задержать и призвать к ответу за шантаж, вандализм и хулиганство, а, возможно, и за контрабанду и незаконную продажу оружия. Я сейчас же составлю письменный приказ об отправке на Ортоморо одной из экспедиционных кавалерийских бригад Армии Земель Героев, которая доберется до назначения в кратчайшие сроки.

- Ваше сиятельство! За бароном следят, что он собственноручно написал в письме, - возразил Виро. Не исключено, что следят и за мной, хотя я был предельно осторожен во время своего пути в Столицу и постоянно оглядывался вокруг. Если эти разбойники узнают, что барон вызвал из Столицы армейское подразделение, кто знает, не осуществят ли они свою угрозу до того, как ваша бригада прибудет в замок Кавадинья? Не будет ли слишком поздно?

- Вы правы, Виро, я об этом не подумал, - покачал головой сэр Эрмеллот. – Но что же в таком случае может сделать для вас правительство?

Ответить на этот вопрос Виро было не суждено; воцарившуюся паузу прервал треск арбалетного болта, влетевшего в кабинет через широко раскрытое окно и пробившего горло несчастного управляющего, который осел на землю у ног магистра, захлебываясь в луже собственной крови.

- Бедная…. Агнес… - было последними звуками, сорвавшимися с губ умирающего, после чего тот испустил дух.

Несмотря на оцепенение, вызванное неожиданным убийством, Эрмеллот расслышал сухой щелчок, донесшийся откуда-то с улицы. Этот звук, издаваемый тяжелым арбалетом при перезарядке, был слишком хорошо знаком паладину Серебряного Авангарда, поэтому он, недолго думая, бросился под стол. И вовремя – второй болт прогудел над спинкой его кресла и воткнулся в стену.

Сорвав с крючьев наградной башенный щит с родовым гербом и прикрыв им свой корпус, Эрмеллот бросился к окну и различил контуры человеческой фигуры в черном плаще на крыше дипломатического центра. Увидев, что его заметили, убийца бросил арбалет, развернулся и побежал к водостоку.

- Стража! Ко мне! - вскричал Эрмеллот, выхватив висящий у пояса меч и со всей силой ударяя в гонг, висевший на двери.


Changed 4.08.2012 13:28 by user Ermelloth

В кабинет мгновенно вбежали трое или четверо гвардейцев; приказав им следовать за ним, магистр во главе маленького отряда помчался ко входу в соседний корпус. Его стремительность увенчалась успехом; оббежав здание дипломатического центра по периметру, он увидел незнакомца в плаще, спускающегося по водосточной трубе. Убийца был в считанных метрах от угла, скрывшись за которым, он мог попросту спрыгнуть на землю, раствориться в толпе и оказаться в безопасности; в гвардии Верховного Магистра, однако, служили лучшие из лучших, и поэтому двое солдат, опередив запыхавшегося магистра, вовремя оказались на месте, отрезав незнакомцу путь к отступлению.

- Бросайте оружие и оставайтесь на месте! – крикнул ему один из гвардейцев, нацелив на него аркебуз.

- Получай, кретин, - прозвучал лаконичный ответ, сопровождавшийся разворотом корпуса и стремительным броском метательного ножа, который пробил легкую кольчугу и вонзился между третьим и четвертым ребром бедолаги, который выронил аркебузу и рухнул на мостовую. Видя это, второй солдат не стал тратить время на разговоры, прицелился в убийцу и выстрелил, но неточно - пуля просвистела у ног цели, оставив вмятину на мраморной стене.

Разбойник собирался уже спрыгнуть вниз, рассчитывая без труда одолеть второго гвардейца, аркебуз у которого был разряжен, а из холодного оружия имелся лишь короткий клинок за поясом, но в эту минуту к нему на помощь подоспел магистр в сопровождении сержанта и еще четырех солдат, прибежавших на шум. Оказавшись в безвыходном положении, злодей полез назад и укрылся за одним из дымоходов.

Здание мгновенно оцепили; убийца попытался вырваться через один из запасных выходов, но напрасно – по лестнице уже поднималась целая группа гвардейцев. Ломая в отчаянии руки, незнакомец рванулся назад к водостоку, но здесь его уже ждали капитан и трое алебардщиков, отрезавшие ему единственный путь к отступлению.

- Все кончено, сдавайтесь! – скомандовал капитан.

Черты лица убийцы злобно исказились; глаза налились кровью, ладони угрожающе сжались в кулаки. Капитан гвардии догадался, но минутой позже – когда он рванулся вперед, чтобы схватить незнакомца, тот уже метнулся к отвесному краю крыши и, прокричав в адрес своих преследователей страшные проклятия, бросился вниз.

Магистру и сопровождавшим его стражникам оставалось лишь констатировать смерть нападавшего и осмотреть его тело.

Бандит оказался тёмным эльфом; кроме этого, ничего определенного сказать о нем было нельзя. Эрмеллот и капитан гвардии тщательно осмотрели вещи и снаряжение убитого; ни одна из деталей его гардероба не имела на себе торгового клейма, бирки или метки изготовителя, как это обычно бывает с любой одеждой или униформой. Два длинных кинжала с узкими, остро отточенными лезвиями и рукоятками из слоновой кости также не были помечены традиционным клеймом кузнеца-изготовителя, как и метательный нож, чуть не лишивший одного из гвардейцев жизни, попади он немного повыше; наконец, в карманах погибшего обнаружили лишь простой кожаный кошелек с пригоршней монет. Никаких документов или хоть каких-то вещей, по которым можно было опознать его личность, при нем не было.

Когда солдаты перевернули труп на живот, чтобы осмотреть задние карманы штанов, магистр заметил странную татуировку, выгравированную на левом предплечье загадочного убийцы. Склонившись и присмотревшись, Эрмеллот различил детали наполовину стершегося рисунка, который изображал череп странной формы (отчетливо различались клыки, выпиравшие из нижней челюсти), вокруг которого по четырем углам были расположены не то дротики, не то стрелы, повернутые к нему наконечниками.

«Странный рисунок», - подумал Эрмеллот. Знакомый с многими татуировками, распространенными в преступном мире Земель Героев, с которыми ему приходилось сталкиваться по долгу службы, здесь он только развел руками: такого клейма ему видеть не доводилось. – «Ясно одно: барон ди Кавадинья действительно оказался в большой опасности и, по всей видимости, не только он один».

Вернувшись в свой кабинет, магистр тотчас взялся за перо и бумагу и принялся писать несколько посланий, которые были незамедлительно отправлены с курьерами. Первое из них было адресовано Кроку, старому другу и соратнику паладина Серебряного Авангарда.


Changed 4.08.2012 13:28 by user Ermelloth

Часть первая: В дорогу!

Крок стоял с двумя тапками в руках, явно чего-то выжидая.

- Мяу - послышалось справа, и туда моментально улетел тапок.

Улыбка, сделавшая мяу, растаяла и мяу послышалось слева. Второй тапок улетел в левую сторону, но улыбка опять растаяла быстрее. Оставшись без тапков и слегка проругавшись себе под нос, Крок заготовил легкое заклинание огненного шара и встал наизготовку. Мяу не заставило себя ждать. Обернувшись резко назад и увидав наглую плавающую кошачью улыбку, он сделал рывок правой рукой навскидку, как будто бросал что-то в нее, от чего улыбка начала моментально таять, а левой кинул заранее заготовленный огненный шар в противоположную сторону. Еще не успев повернуться, по резкому, недовольному МЯУ и запаху опаленной шерсти Крок понял, что на этот раз он попал в цель. Кот материализовался полностью и заявил:

- Я буду жаловаться в общество защиты животных!

- А ничего, что ты, наглая кошачья рожа, сожрал мясо, которое я три дня готовил?

- Это разрешается! - нагло ответил кот, зевнул и моментально заснул.

- Вот скотина - подумал Крок и пошел подбирать тапки. Конечно, Крок не сердился на друга. Он был даже рад таким моментам, потому что они отвлекали его от мрачных мыслей, преследовавших его последние пару дней. С тех пор, как он три дня назад получил письмо от своего старого друга Эрми с описанием событий и прошением помощи в расследовании, Крок прочел его наверное раз десять. И с каждым разом становилось все яснее и яснее, что ситуация очень паршива. Угрозы дворянству Ортоморо, ассассины в Столице, ужасное убийство этого Виро, странные татуировки и прочее – все это плохо укладывалось в голове.

Зачем, почему, с какой целью?

В своем письме Эрми писал, что собирает команду для расследования, но боится доверять сейчас людям из Столицы. Он просил Крока найти несколько человек, на которых можно положиться. Поэтому два дня назад, маг послал двух своих учеников, Дармока и Галада, в Танагру - ближайший город, откуда можно послать почтовое сообщение. Там они должны были послать весточки его старым знакомым сэру Люму, леди Кайре Моране, леди Авии Флавиус, сэру Керну "Палачу" и сэру Кедди с просьбой встретиться с ним в Танагре - встречаться в столице было опасно - и с разъяснениями касательно важности этой встречи, но умолчать о прочих деталях. Крок не хотел распространяться без надобности, да и неизвестно, кто мог прочесть сообщения по дороге прежде, чем они попадут к адресатам. Сам же Крок собирался выехать с рассветом, чтобы быть в городе уже через два дня.

С этими мыслями маг уже лежал, автоматически поглаживая полупрозрачного кота. Животное довольно урчало; звук убаюкивал Крока в последний в своей домашней кровати сон.

Changed 4.08.2012 14:25 by moderator Ermelloth

Суббота, между 12.00 и 18.30
Столица Земель Героев
Личные апартаменты магистра Эрмеллота



После убийства Виро Эрмеллота охватило беспокойство, подобное которому он не испытывал уже много лет.

Два с лишним дня, прошедшие после инцидента в Магистрате, паладин провел в раздумьях, сопоставляя факты и пытаясь найти какое-то логическое объяснение всему тому, что произошло у него на глазах. Утром его проинформировали, что следователи из столичного Департамента Безопасности побывали в таверне "Рядом с птицей", где обыскали номер Аркони и расспросили всех постояльцев и персонал трактира, включая хозяйку, которая была неподдельно огорчена, узнав о трагической кончине одного из своих постоянных клиентов. Увы, ничего подозрительного ими обнаружено не было; ни гости, ни слуги, ни повар с поварятами не встречали эльфов, одетых в черное, или других посторонних в день убийства. Прочесав весь трактир и не найдя ни одной зацепки по делу управляющего, блюстители порядка удалились ни с чем.

Между тем становилось ясно, что угрозы в адрес барона ди Кавадинья отнюдь не были пустыми. Надо было действовать, однако Эрмеллот помнил предостережение Виро о том, что силы регулярной армии отправлять на Ортоморо ни в коем случае нельзя, так как тогда злоумышленники могут выполнить свои "обещания". Убийство же управляющего еще больше убедило его в том, что у неизвестной банды, хозяйничающей во владениях барона, есть "руки" и в Столице. Каким бы ни был ловким тот тёмный эльф, чье тело теперь покоилось в морге Департамента Безопасности, он вряд ли действовал один; слишком тщательно было спланировано покушение.

Решение проблемы пришло само собой, за стаканом свежего морса. Сперва паладин отправил письмо своему старому другу и боевому товарищу, магу Кроку, который славился своей харизматичностью, широким кругом знакомств и успехами у женщин. Эрмеллот не сомневался, что у того под рукой всегда найдется несколько отчаянных сорвиголов, готовых на любое, самое дерзкое мероприятие. Запечатав послание Кроку, магистр написал с полдюжины извещений прочим друзьям и знакомым о том, что их помощь, вероятно, потребуется ему в самом скором времени. Когда вся корреспонденция, привязанная к лапкам сизокрылых почтальонов, умчалась в поднебесную даль, Эрмеллот стал готовиться к двум визитам.

Первый из них был к коллеге паладина по магистратуре, господину Реаниматору, королю Некрополиса. Рыцарь Смерти внимательно выслушал товарища по работе и без долгих рассуждений согласился принять участие в рискованной экспедиции. Второй визит был назначен на следующий день; здесь требовалась большая внимательность в сочетании со сдержанностью и предельным хладнокровием, поэтому Эрмеллот решил не торопиться с этим посещением, чтобы получше подготовиться к нему.

Ответ от Крока пришел спустя пару часов - гораздо быстрее, чем полагал Эрмеллот. Несмотря на свою бесшабашность и показное легкомыслие, Крок сразу понял всю серьезность положения и трезво оценил ситуацию. Он предлагал старому другу встретиться в городке Танагра неподалеку от Столицы, чтобы не навлекать на себя подозрение в том случае, если в Столице остался кто-то еще, причастный к беспорядкам в землях барона. Маг также советовал Эрмеллоту регулярно проверять, не ведется ли за ним слежка или наблюдение. Впрочем, об этом уже позаботились четыре агента Департамента, несшие круглосуточное наблюдение за апартаментами магистра.

Немного успокоившись после получения известий от Крока, Эрмеллот начал потихоньку подготавливаться к отъезду. Багаж у него был невелик, поэтому это не заняло много времени. Сегодня достаточно упаковать провизию и гардероб, а то, что требуется забрать из камеры хранения в оружейной Магистрата, он возьмет завтра, после посещения второго из своих коллег-магистров. Точнее, второй.

Он сидел на вершине небольшого холма. Перед его глазами расстилалась долина, заросшая высокой и густой травой. К северо-востоку начинался густой лес, а прямо перед ним, из за горизонта, показался краешек солнца. Всё это он видел... и не видел. Не чувствовал он также и силный ветер, по утреннему прохладный, обдувавший его торс, и слегка шевеливший короткие волосы на голове. Погрузившись в медитацию, монах созерцал образы, одни более чёткие, другие – совсем размытые. Обрывки событий, люди, предметы. В основном, они всплывали из глубин его памяти. Но не только. Иногда ему казалось, что он слышит обрывки слов на неведомом языке, а иногда ему являлись видения с ясным смыслом и... указанием направления.
Вдруг, калейдоскоп полуразмытых образов прервался и перед внутренним взором Кейна возникло лицо сэра Эрмеллота. Когда-то, монах присоединился к его отряду направленному на зачистку одной из ничейных областей континента от крупной банды разбойников, обиравшей несколько деревень. Разбойники оказались на удивление хорошо организованы, операция затянулась, и за это время, монах и паладин успели крепко сдружится.
Но, через мгновение, знакомое лицо растаяло, а вдали возникло нечто тёмное, нечёткое. Оно стремительно приближалось пока монах не различил странный, зловещий символ.
Кейн вышел из медитации. Глубоко вздохнул. Он никогда раньше не видел такой символ. Это видение, что-то означало. И пришло с востока.
Сверху раздалось хлопанье крыльев. Монах поднял руку и на неё сел сизокрылый голубь. На шее птицы, на тонкой цепочке висел герб сэра Эрмеллота, а к её лапке было привязано письмо.

Это было почти два дня назад. Прочитав письмо, Кейн немедленно отправился в путь и уже почти добрался до Танагры, где была назначена встреча.

Подходя к дому Авии чувствовался запах готовящейся пищи. Вместе с весёлым смехом мужских и женских голосов которые ветер уносил в сторону рядом лежащей деревни.. Авия готовилась к приходу друзей. Почти каждый вечер в доме толпилось много народу.
Она искренне любила принимать у себя людей. Любила суету, приготовление, и конечно же само веселье. В доме всегда возилась прислуга, но Авия любила быть полностью в курсе, что и как делается. Под весёлый щебет прислуги она сидела и украшала торт погружаясь в собственные мысли. В городе ходили тревожные слухи, и в воздухе было не спокойно. Она на секунду оторвалась от своих занятий и подошла к окну. Море сегодня было какого то серого непонятного цвета. Ей стало ещё не спокойней. Мысли словно стая крикливых птиц перебивали одна другую.Их базар оборвал вошедший без приглашения слуга. Он молча поднёс ей письмо...

Взглянув на конверт и увидев знакомый герб сэра Крока, она всё поняла. Предчувствия были правильными. Вскрыв и быстро пробежав глазами по посланию, она повернулась к прислуге и отдала приказ собрать всё приготовленное, и раздать нуждающимся возле рынка. Всех оповестить, что сегодня приёма не будет.Авия тяжёлым шагом подошла к окну и снова взглянула на море, оно казалось уже с бордовым оттенком, словно в его серые волны добавили кровь. Море казалось волнуется всё больше и больше. Интуиция ей шептала, что надо остаться дома. Она чувствовала запах смерти, который приближается к ней вплотную.

Отогнав эти мысли, Авия не спеша сложила всё, что могла в дорожную сумку. Времени было достаточно, что бы добраться до Танагры, и что бы не ехать ночью она решила отправится с утра.
Зная, что так просто уснуть не сможет Авия сняла с себя одежду и вышла из дома который стоял на скале свисающей несколько метров над морем. Кинув взгляд на полную луну она прыгнула вниз. Она плыла пока не почувствовала, что если сейчас не повернёт обратно сил вернуться уже не будет, адреналин как всегда лучше всего прочищал мозги....вернувшись домой,накинула на себя лёгкую белую одежду которая тут же стала влажной от мокрого тела и капающих капель с волос. Она налила себе бокал вина и не спеша пошла в спальню. Усталость стала брать своё. Ей стали слышаться голос отца. В очередной раз он говорил, что если она покинет дом, он не сможет её защитить и даже помочь, мелькали недоуменные лица братьев, которые ни как не могли понять зачем и куда она уходит. И наконец добрая и спокойная, полная любви и нежности улыбка матери, глаза закрылись и ночь унесла её в свой мир покоя.
Утром Авия быстро собралась и отправилась в путь в Танагаре, сожалея, что вчерашний вечер был проведён так бездарно и что потрачено столько лишних эмоций. Кто знает, что впереди...

Воскресенье, 4 утра
Небольшая деревня в дне пути от Столицы

Кэдди посмотрел в окно. К его хижине приближалась толпа местных жителей с топорами, вилами и факелами (почему-то заведено ходить на монстров и злых колдунов именно ночью). Каждый раз одно и то же. Только раньше он успевал сбежать заранее. «Старею, наверное», - вздохнул гоблин, взял посох и направился в коридор. На этот раз его обвиняли в том, что Кэдди наложил проклятие на всю деревню. Ну да, наложил, так они ж сами ему за это заплатили. Приходили по одному и просили навести порчу на соседа. А теперь вон как сплотились, прям семья, водой не разлить.

Стучаться деревенские мужики не стали, предпочтя сразу выломать дверь. Самые смелые рванулись внутрь и тут же остановились, будто споткнувшись. Чернокнижник стоял прямо перед ними, не пытаясь защищаться или убежать. Это обескураживало. Из-под капюшона стали доноситься слова заклинания, произносимые максимально мрачным голосом:
- Ашкуарра, бенехаса, пустондум, фехарра…
- Быстро, убейте его! – прозвенел срывающийся от ужаса голос откуда-то из толпы. Стоящие впереди оправились от оцепенения и подняли было своё оружие, но вдруг в соседней комнате раздался страшный звон посуды и треск опрокидываемой мебели. Поперёк коридора прямо перед носом у крестьян пролетел небольшой стол и с грохотом упал на пол прямо между ними и Кэдди. Мгновение спустя из той же комнаты с диким визгом выскочил небольшой клубок лап, когтей, клыков и челюстей. С неожиданной ловкостью он прыгнул на лицо ближайшего крестьянина и свалил того с ног. Чавкающие звуки, брызги крови и крики пострадавшего дали понять, что это существо крайне опасно, несмотря на его внешнюю нелепость. Продолжая орать и пытаясь снять монстра с себя, человек вскочил на ноги и выбежал на улицу. Множащиеся (и удаляющиеся) вопли показали, что разъярённая толпа снаружи несколько поредела.

Оставшиеся в доме проводили убегающего взглядом, а затем дружно посмотрели на гоблина. На их лицах явно читалась растерянность и дикий страх. В ответ Кэдди снял капюшон и пожал плечами, будто извиняясь:
- Недостаток заклинания быстрого вызова в том, что никогда не знаешь, кто придёт на зов: смесь бульдога с носорогом или рогатый огнерыгающий пингвин. – Женский смешок откуда-то из задней комнаты дал понять, что фраза про пингвина не была идиоматическим выражением. Гоблин отставил в сторону посох и встряхнул пальцами, которые будто стали длиннее. А может и действительно стали. - Придётся делать всё самому.
Крестьяне напряглись и выставили оружие вперёд, приготовившись защищаться. Вдруг в доме словно стемнело. Тени на лице гоблина стали глубже и длиннее. Из-под верхней губы выглянули два клыка. Пальцы продолжали вытягиваться, превращаясь в огромные когти. За плечами гоблина под мантией что-то шевелилось. Его глаза налились кровью, а затем полностью почернели. Наконец, когда нервы крестьян были уже на пределе, раздался истошный дьявольский визг, от которого задребезжали окна, а местных «вояк» покинули остатки смелости. Спустя полсекунды они уже улепётывали в сторону деревни, вопя от ужаса.
- А дферь?! – Крикнул вслед Кэдди, постепенно принимая прежний облик. Клыки несколько портили дикцию.

- Молодец! Теперь на завтрак у нас будет дичь! – Язвительно произнёс уже знакомый женский голос.
- Не понял… - Кэдди развернулся и направился в комнату.
Навстречу ему вышла суккуба, держа в руках мёртвого голубя:
- Бедная птичка не выдержала твоего грозного боевого клича.
- Откуда он взялся? - Гоблин снял с лапки голубя записку.
- Прилетел буквально за минуту до заварушки. Я решила тебя не отвлекать, а понаблюдать шоу. Настоящий чернокнижник превратил бы этот сброд в жидкую кашицу. Когда-нибудь они не убегут.
- И ты не можешь дождаться этого момента, да?
- ДА! – Суккуба резко наклонилась и посмотрела гоблину в глаза. – Давно мечтаю узнать, какой ты на вкус…
Кэдди сглотнул и отвернулся, сделав вид, что увлечённо читает письмо и совершенно не испугался. Порой со стороны может показаться, что они близкие друзья, но гоблин ни на минуту не забывал, что она – демон, и малейшая слабина может привести к участи более страшной, чем смерть.

Наконец, сфокусировав взгляд и перевернув листок (потому что Кэдди уже 30 секунд читал его вверх ногами), гоблин смог прочесть послание.
- Ну что ж, Танагра так Танагра, там мы ещё не были, – произнёс он в полголоса. – Тария, собирай вещи! И приготовь завтрак. И похорони голубя. А я посплю ещё часик-другой. - Суккуба лишь прошипела в ответ. Кэдди взял посох и гордо прошествовал к себе в комнату, вновь чувствуя себя хозяином положения.

Воскресенье, 05.00 - 16.00
Зачарованный лес на окраине Земель Героев
Стоунхендж

Сильный порыв ветра задул последнюю из восьми зажжённых этой ночью свечей. Ритуал был закончен и девушка убирала с алтаря ненужные теперь предметы. Кристаллы, кубок, жертвенную чашу, глиняную, деревянную и восковую фигурки...
"-Ну и наконец вы, мои дорогие"- привычным движением она вогнала кинжалы с чёрной и белой рукоятками в ножны. Можно было приниматься за расклад на будущее. Ксана начала неспешно тасовать колоду и из неё тут же выпали две карты. С ловкостью рук у феи было всё в порядке, просто к этой парочке сейчас нужно было присмотреться повнимательнее.
"-Хмм... Известие и дальняя дорога... Куда же это, интересно?" - убрав выпавших дам обратно, девушка ещё некоторое время перемешивала колоду, а чуть позже сделала лотосовый расклад.
Нахмурившись, Ксана рассматривала результат. И чем дольше она смотрела на карты, тем больше её одолевали сомнения - снова известие и дорога, встреча с каким-то властным покровителем и новые знакомства, разномастные трудности и препятствия, какие-то неожиданные повороты судьбы, а так же личностные рост и развитие.
"-...рост и развитие - ну с этим понятно. Трудности и препятствия? - в общем-то тоже ничего необычного, но вот остальное?!" - странным это казалось фее потому, что она уже давно вела отшельнический образ жизни и редко выбиралась в людные места. И то сказать, только чтобы встретиться с друзьями или прикупить что-то необходимое, а уж властных покровителей и подавно обходила дальними дорогами (свою инфернальную, не так давно коронованную подругу она считала исключением - ведь сначала-то она подруга, а потом уже всё остальное). В основном приходили к ней самой - за амулетами или просили провести какой-либо ритуал. Выпавшие же два возможных пути развития складывающейся ситуации окончательно убедили Ксанару в том, что карты врут. Хотя раньше за ними такого не водилось. Ещё три расклада, сделанные сразу после для проверки, практически "в один голос" повторяли то, что фея узнала из лотосового.
Раздосадовано стукнув кулачком по столу, девушка встала, повела плечами - тело ныло после утомительной бессонной ночи. Ксанара собрала карты и отложила их в сторону.
"-Что ж, поживём - увидим." - рассудила она и пошла прогуляться к кристальному озеру - нужно было восстановить силы.
Медленно проходя извилистой тропинкой и глубоко погрузившись в размышления, девушка не сразу заметила, что её преследует голубь, перелетающий с ветки на ветку. Птиц так и остался бы проигнорированным, если бы в какой-то момент не приземлился ей на голову. Это было последним, что сделал несчастный в своей жизни. Перепуганная фея одним резким движением вбила крылатого посланника в землю по самые лапки... И только тогда заметила записку.
Всё сразу встало на свои места. "-Вот тебе и известие, вот тебе и дорога, вот тебе и остальные прелести..."- бубнила Ксана, ругая себя за то, что усомнилась в ни разу не подводивших её картах. Отдых откладывался на неопределённый срок. Окунуться в прохладную воду кристального озера, сбросив часть усталости и, по быстрому собравшись, отправляться в путь. Впереди ждала Танагра.

Мрачная землянка, две фигуры.
Тусклый красный свет идущий от костровой ямы.
Мертвец.
"Артефакты!" - крикнула одна из фигур, и завязалась драка.
Удар, лязг, крик...
Люм открыл глаза. Шевельнул рукой, нащупывая ритуальные четки. Скосил глаза на дверь, а потом на окошечко.
Пусто. Тихо. Только шелест травяных занавескок и стук капель.
Шаман сел на топчане, скрестив ноги и положив руки на колени. Оглядел жилище. Все на месте. Тотемы, ритуальные уборы, чучела зверей, ворох трав, кореньев и свитков.
Но самое главное, на месте были маячки, что сигнализировали о нарушении границ территории шамана, в радиусе ста ярдов.
Тусклый свет еле-еле пробивался в крохотное окошечко.
В чащобе стоял туман. Густой, тягучий, белесый - словно дым от свежей травы.
Люм прислушался к внутренним ощущениям. Инстинкты, или там какие-то запредельные, присущие шаманам, чувства - молчали. Людей, или прочих разумных рас вокруг не было. Лишь зверье промышляло по своим делам.
Люм достал потертый кисет и изгрызенную ритуальную трубку.
Совершив ритуал забития трубки табаком, шаман чиркнул кресалом, и задымил.
"О чем был этот сон?" - подумал он.
Но ни трубка, ни амулеты, ни внутренний голос, - не подсказывали никаких вариантов.
"Ну и ладно". - Шаман легко спрыгнул на пол. Шкуры на полу приняли голые ступни, в мягкие объятья ворса.
Люм накинул поверх кожаной рубахи шкуру огромного волка, и вышел на улицу.
Туман стоял такой, что хоть топор вешай. Бурелом, внутри которого Люм устроил свое обиталище, сочился влагой. Гигантские деревья тихонечко шелестели листьями. Шаман заскочил на ближайший, утопающий во мхе валун, и принюхался. Затем наклонил гигантский лист и сделал пару глотков скопившейся росы.

***

Голубь упал камнем. Люм осмотрел птицу.
Послание от Крока.
Не просто послание, а просьба-предложение.
Изучив послание, Люм покачал головой. Вот так вот, все бросить, и прибыть в Танагру, неизвестно для каких целей?
Заманчивое предложение?
"А почему бы и нет!"
Ведь Люм давно нигде не бывал , после того как сменил прописку континента Кастл, на болотистые земли Фореста.
"Тут конечно хорошо. Тихо и спокойно. Но Крок не будет беспокоить по пустякам. Да и мне не повредит небольшая прогулка."
Шаман решил.
Сбор в путь составил около пяти минут: Мех с водой, амулеты, кисет с трубкой, одеяние, два кристалла, мелкое оружие - и все!
Пора!
Скользнув змеей из логова, шаман Люм отправился в путь...

Придя с утра на работу, магистр вспомнил субботний визит Эрмеллота. Нет, ну вот почему живые такие живые? Что им всем не сидится на месте? Зачем убивать друг друга, зачем огороды городить, зачем...опять понесло, ладно. Согласие Реаниматор дал сразу, поскольку наведение порядка всегда являлось для него приоритетной задачей, а когда кто-то творит свои грязные делишки прямо в Магистрате - это уже ни в какие ворота не лезет. Должны быть наказаны, образцово-показательно, чтобы впредь не повадно было.
Вообще, Реаниматор любил войну. Не саму войну, конечно, а ее итоги. Ведь любая война влекла за собой жертвы, а следовательно, неугомонные становились более спокойными, и занимали свое место в стройных рядах нежити.
Закончив дела, требующие его непосредственного участия, и наладив автопилот для выполнения текущих дел на время своего отсутствия, магистр со вздохом облачился в свою гордость - титановые доспехи и был готов к путешествию. Потребности в еде и воде Реаниматор не испытывал уже мохнатое количество времени, поэтому взял с собой только пищу для ума - пару книг, да флягу, к которой прикладывался лишь в силу привычки, и стал ждать сигнала к отправлению от коллеги-магистра Эрмеллота.

Понедельник, позднее утро
Небольшое поместье на Юге от Столицы

"Какое славное местечко! - воскликнул молодой воин, спрыгивая с лошади. - Не зря же старик граф так нахваливал его, продавая мне сие поместье!"

Набрав в легкие побольше воздуха, воздуха чистого и свежего, он радостно засмеялся и вприпрыжку зашагал внутрь новоприобретенного поместья, оставив клячу встречавшим конюхам. Стайвер - так звали юношу - пошире открывал глаза, словно стараясь проникнуться всеми чудесными красками пейзажа, что окружал его со всех сторон. Никакой городской суеты; никаких битв и походов - только яркое ласковое солнце, прохладный ветер и чудесная картина природы. Куда ни посмотри, везде поют свои чудесные песни птицы, колышутся на ветру строгие кроны величественных и пестрые кроны хрупких деревьев; такое чувство, что сам Господь потрудился над тем, дабы создать сие великолепное место.

Юношу у дверей поместья встретил пожилой слуга. Учтиво поклонившись, тот открыл ветхую дубовую дверь и, шагая впереди, направил воина в его покои; последний же с интересом осматривал обстановку. Поместью было явно намного больше лет, чем его теперешнему хозяину. В одних местах вовсю хозяйничали пауки, в других от ветхости что-то отвалилось или покосилось. Но жилье не потеряло свой величественный облик; в конце концов, Стайвер здесь для того, чтобы отдыхать, а не смотреть на ветхие стены!

"Ваши покои, сэр", - негромко произнес слуга и, поклонившись, удалился.

Юноша довольно улыбнулся. Просторная комната с видом на озеро - лучшее лекарство от сует городов и войн. Здесь, в этом райском уголке, в первую очередь, отдыхает душа...

Положив свои вещи на огромный резной стол в углу комнаты, Стайвер отправился осматривать окрестности - привычка еще с того времени, когда он держал в руках меч или копье, коими наносил врагу смертельные увечия... Но сейчас все в прошлом; юноша полагал, что в Геройских землях воцарился мир, и потому его душа была спокойна.
Стайверу захотелось пить. Но озеро, что видно из его окна, было излюбленным водопоем для местной фауны и не очень-то и пригодным для человеческого питья. Воин побегал глазами туда-сюда и заметил колодец с водой, которую граф, бывший хозяин поместья, вскользь упомянул как "очень чистую и весьма вкусную". Юноша подошел к колодцу, дабы напиться.

Вдруг об его спину ударилось что-то мягкое, но тяжелое. Стайвер резко обернулся и увидел у своих ног сизого голубя, безнадежно упавшего на землю и бултыхавшего лапами; к одной из его лап было прикреплено послание. Юноша вскрыл печать и пробежался глазами по строкам письма и, не раздумывая, побежал в поместье собирать вещи для намечавшегося похода. Его отдыху пришел конец - но военный долг превыше всего, благо, воин не успел снять броню и оружие, а потом сборы были недолгими. Захватив вещмешок с несколькими хлебами и всяким барахлом, которое могло ему пригодиться (а мало ли что?), юноша уже через две минуты мчался на лошади по направлению к Танагра.

-- Иди сюда, красотка!
-- Бу-га-га-га!!
-- Еще по одной?
-- А ты ничего, симпатичный...
-- А я тут такой и говорю...
-- Хей! Пива!!

Самая обычная таверна. Внутри чувствуется жар печей. Пахнет жареным мясом, алкоголем и протухшими закусками. Под потолком плавают облачка табачного дыма. Тавернщик, как и везде, дородный дядька, бодренько разливающий эль по полулитровым кружкам. Меж столами снует жирная, но необычно ловкая для своей комплекции тетка с подносами в руках. Все столики заняты бухающим людом. За стойкой сидят мускулистые вышибалы. Наверняка ласкают пальцами кастеты. Крики, россказни и гогот смешиваются в веселый гул. Атмосфера тут какая-то особенная.
Керн любил это место. А еще он любил выпить. Напивался он, обыкновенно, в говнище, ибо тормозов в деле продажи души зеленому змию не имел.
Вышибалы увидели Палача и нервно сглотнули. Кастеты теперь они не ласкали, а сжимали. Сжимали до дрожи в предплечьях. Звено бравых защитников знает, что никто в тавернах топорами да мечами размахивать не будет: кому нужны проблемы с законом? Нарушать границу между пьяной дракой и войной не следует. Вот и носят такие игрушки.
А между тем Керн заметил, что его место занял рослый тип (минотавру он до плеча) бандитской наружности, а с ним и пачку быков с квадратными черепами. Матерь божья, где только делают таких?
-- Молодые люди, вы не могли бы убраться на хрен с моего места? -- Палач хотел быть учтивее, но получился противоречащий всем правилам этикета гортанный рык.
-- Поссал что ли, что оно твое? -- промычал верзила, и преступная братия заржала в голос.
Жаль. Жаль...
Лапа молниеносно проносится к краю стола, хватает его и резко взлетает вверх. Столешница с треском разбивается о лицо парня, и тот валится на спину. Оставшиеся бандиты резко встают с недвусмысленными намерениями. Вышибалы срываются с места и, глянув на Керна, задают вопрос:
-- Какие-то проблемы, пацаны?
Бандиты молча удаляются. Дело сделано, а то народ в последнее время начал терять нюх. Теперь можно и выпить. Добить остатки кошелька и пойти дальше искать приключения. Может, кто-нибудь работу подкинет. Главное, чтоб на золотишко не скупился. Спросив у тавернщика о работе, Керн получил от него письмо и, пробежав по нему глазами, приподнял бровь и кивнул. Залпом выпил заказанный эль, утер рукавом рот, сжег письмо в пепельнице и, рассекая толпу как ледокол, пошел прочь.

Changed 6.08.2012 14:49 by moderator Ermelloth

Воскресенье, между 12.45 и 13.30
Лафит, летняя резиденция Ее Величества королевы Эвелин.


В янтарном глазу виверны отражался небольшой участок земли, затерявшийся в необъятном зеленом море. Он резко выделялся из окружающей его растительности яркой окраской цветов. Но зоркий глаз рептилии привлекало не пестрое многообразие фауны, а просматривающаяся среди нее фигура рыжеволосой женщины. Тихо напевая, она протирала батистовой салфеткой, смоченной в молоке, листья восточных лилий.

Вдруг пение ее стихло, а рука замерла, так и не коснувшись любимого растения. Кто-то приближался. Легко ощутимая феей тяжелая поступь лошади, сотрясающая землю, сопровождалась металлическим лязгом. Но уже в следующий момент напряжение, охватившее Ави, спало, и легкая улыбка тронула ее уста.

Отважно преодолев кусты орешника, и заросли терна, на поляну въехал всадник. Женщина медленно поднялась с колен, и, придерживая подол платья, повернулась к нежданному гостю лицом. Эрмеллот!
- Если копыта Вашей лошади коснуться хоть одного цветка, Я убью Вас! – Сдув со лба влажную прядь волос, произнесла она угрожающим тоном. Гневный взгляд подтверждал достоверность ею сказанного.
- Полноте, миледи! - ответил всадник, осаживая скакуна и поднимая забрало. - Неужели Вы не узнаете своего старого знакомого, графа Эрмеллота?
- Если бы Вы остались неузнанным, Вы бы уже были мертвы. – Парировала Фея. – Что привело Вас ко мне. Да еще и в полном обмундировании, неужели геройская столица утратила статус мира?!

В ответ на это магистр в нескольких словах описал ей то, что произошло в Столице, вплоть до убийства Виро.
- В связи с этим я отправляюсь в рискованное предприятие, поэтому прошу Вас разобрать те дела, с которыми я не успел справиться. - Также, вот вам письмо (магистр извлек из кармана брюк запечатанный конверт и передал его леди). В случае, если я не вернусь, откроете его и поступите так, как указано в нем.
-Всенепременейше! – Слукавила Фея. – Желаю Вам удачи в разрешении данного конфликта. И прощайте! – Ответила она и легким жестом руки дала понять коллеге, что разговор окончен.

... Дважды повторять не пришлось. Граф покинул королеву, но она еще долго видела перед мысленным взором его ухмылку.

Городок Танагра, расположенный неподалеку от Столицы Империи на срединном континенте Земель Героев, сам по себе невелик и неказист, однако имеет богатую историю.

Много веков назад, когда Столицы еще и в помине не было, здесь прошли легионы Шаки, грозного завоевателя - получеловека, полуорка. Группа повстанцев - в основном уроженцев окрестных земель - засела в Танагре, в ту пору небольшой крепости, пытаясь остановить экспансию врага на восток. Осада длилась два с половиной месяца и вряд ли окончилась бы успешно, ибо городские стены были неприступны, а тяжелых осадных машин в войске полуорка не было. Однако, разведчики Шаки обнаружили овраг недалеко от городских стен, откуда и начали вести подкоп. Инженерным войскам удалось добраться до фундамента, в результате чего в одно прекрасное утро западная и южная стены крепости попросту рухнули, и войска победителя вошли в город, не щадя ни женщин, ни детей.

Ныне от этих беспокойных времен уцелели лишь руины северной части стены и одной из башен, в которой размещалась резиденция нынешнего городского головы, да поговорка "Шака, и стены пали", популярная среди жителей города, которая обозначает провал, крах или неудачу.

Эрмеллот знал обо всем этом лишь понаслышке; до сего дня он бывал в Танагре лишь пару раз, и то проездом. Поэтому вид города, - скромные одноэтажные и двухэтажные домишки, гнездившиеся близ уже упомянутой башни, - его скорее разочаровал, чем воодушевил. Единственной достопримечательностью Танагры можно было назвать довольно просторный рынок, где многие караваны торговцев и купцов со всех континентов Земель и заморских держав часто делали финальную остановку на пути в Столицу.

Проходя от прилавка к прилавку, Эрмеллот разглядел у лотка с жадеитовыми кулонами знакомого человека. Строгие черты лица, худощавая, поджарая фигура в простом сером плаще, добрые глаза. Паладин хотел уже было подойти к монаху, чтобы поприветствовать его, однако тот неожиданно подмигнул ему и отвернулся. "Хмм... по-видимому, он не хочет быть узнанным на глазах у толпы, но почему"? - подумал Эрмеллот. Переведя взгляд на затейливые ювелирные изделия, он подошел поближе и оказался за спиной у Кейна, который в этот момент шепнул:

"Тихо. Мы здесь не одни."

Отойдя от лотка с кулонами как ни в чем не бывало, Эрмеллот принялся рассматривать коллекцию редких рукописей из библиотеки его высочества Навуходоносора, привезенную купцом с континента Тауэр. Магистр развернул один из пергаментов, делая вид, что тот чрезвычайно увлек его.

Воскресенье, обеденное время.
Золотой Лес. Владения сэра Dartagnan.

Никакое красноречие не переубедит хищника, решившего отточить охотничьи навыки, и милый крольчонок, научившийся от хозяина словесно-правовым премудростям, составил первое блюдо голодного рыси. Заботливо переваривая добычу, он предавался размышлениям о том, насколько полезна образованная пища, и перебирал в голове здравые, трезвые, хорошо обоснованные доказательства тому, что - воистину! - нельзя охотиться в чужих владениях, непозволительно изничтожать разумных тварей, что должен ненасытный рысище убояться гнева владельца здешних земель. "Какая риторика! - думал рысь, поглаживая лапой серебряное брюхо, - Прекрасная риторика, красивые слова, умнейший взгляд, но полная беззащитность недавнего обитателя вольера... простите, почитателя Вольтера. Что мне с интеллигентского мяса? Зайчику ль не знать, что с ним хищник - всегда служитель мамоны, а не защитник мироздания?"

Много ли нужно паладину в зверином обличье? О, дайте ловкую лисицу, которую можно было бы наказать за грехи против правды и принадлежность к собачьему роду, или оленя, на чьей спящей совести лежит смертный грех гордыни, или ниспошли, провидение, птицу, по глупости спустившуюся ниже золотого свода или даже ветвей. Дайте искателю сложных обстоятельств, мгновенных приключений, наградить неудачливую птаху гибельными кошачьими остротами! Но нет, в этот день Природа решила играть в поддавки. Небесное золото, сочившееся через непостоянные зазоры меж листьев древесных, думало лечь на ровную землю, но встретило препятствие в виде голубиной спины, широкой скорее за счет необъятной жирности своего обладателя, чем из-за развитой мускулатуры. Голубь определенно страдал одышкой. Рысь заметил, что он медленно снижается, высматривая ветку покрепче и - одновременно - что-нибудь очень съестное. В последнем стремлении он сходился с рысем, и это обстоятельство связало охотника и дичь на очень высоком экологическом уровне. Когда голубь оказался в опасной, а точнее, в самой подходящей близости от земли, отпали всякие сомнения в том, что эта жертва еще непритязательнее кролика, который во время легкой (для рыся) погони хотя бы рассыпал перлы потрясающей юридической грамотности. Голубь же только курлыкнул: "Кур-кур-курлык! Меня. Меня. Нельзя. Нельзя. Пи..." - а окончание последнего слова прервал рысий клык.

Отделяя мышцы крыла от киля по всем правилам плотоядного искусства, рысь заметил, что брызги крови попадают на листок, обернутый вокруг голубиной лапки. "Пи-сьмо, - закончил про себя кулинар, - Любопытно. Что же теперь делать будем? Не иначе, какая-нибудь леди в чувственной истоме ожидает от некоего сэра изящной миниатюры... Или какой-нибудь сэр, сжав рукоять своего меча, мечтает об очередном послании от роскошной эльфийки... Или грозный минотавр, имеющий трагический роман с горгоной... Или что-нибудь в этом роде... Но, видимо, сегодня не только не мой день".

Однако лапку, на которой голубь нес послание, рысь выкидывать не стал, а бережно донес меж челюстей до безопасного места, где роль последнего адресата играл уже беловолосый паладин. Сидя на берегу озера, он под плеск рыб и жужжание стрекоз бороздил моря кучерявого почерка. И чем дальше - тем ниже падало настроение паладина, достаточно благодушное, несмотря на слишком легкую охоту.

Магистр Логан выражал надежду, что граф Дартаньян вернулся из далеких земель и сможет принять участие в расследовании некоего таинственного дела. Раскрывать его суть до конца магистр не стал, но те обстоятельства, о которых в письме было сказано, заставили паладина крепко задуматься. Внимание его привлекло не столько таинственное убийство, сколько предварявшая его жестокость к скотине. В этом паладину почудился отголосок давних, давних событий, из-за которых он был вынужден бежать из своего мира. "Ах вы мои дорогие... Я знаю, на чьей совести кровавые приемы запугивания. Но Братство - здесь?.. В Землях Героев?.. Спустя столько лет?.. Это невероятно, - паладин обхватил руками подтянутое колено и положил на него подбородок; мысли танцевали, как будто в листопаде, - Может быть, здесь никакой связи... Но возможность... Да, мы в опасности... Но вернуться - с ними? Как любопытно... Опасность!"

Паладин не был склонен делать преждевременные выводы. Охота от скуки осталась позади. Ледяное сердце предчувствовало многие и многие возможности поупражняться в военном деле, охоту посерьезней с добычей получше. В письме указывалось место сбора - город Танагра, знакомый паладину.

Безотчетный страх всякой лесной твари протянулся дорожкой от графских владений до Танагры, но кролики и белки больше не интересовали бесшумного хищника.

Фея прогуливалась по извилистым улочкам Танагры в поисках автора послания, которое принёс голубь-неудачник. Девушка точно не знала, где будет проходить встреча - в записке об этом ничего не было сказано и в тайне надеялась, что память не подведёт её и что магистр Эрмелот не особенно сильно изменился с их последней встречи. Прибыв в город не так давно, она решила сначала проверить местные забегаловки, да и перекусить было бы не лишним. Заглянув в первую попавшуюся, носившую загадочное название "Весёлая гарпия", Ксана обнаружила, что таверна пуста. Только скучающий бармен меланхолично протирал пивную кружку грязной тряпицей.
"-Надеюсь у тебя нет посетителей не потому, что еда отвратна и выпивка прокисшая?" - подходя к барной стойке деловито осведомилась феечка.
"-Не дай древние" - обиделся трактирщик "-сразу видно, что вы не из местных. Сегодня же большой базарный день - наверное весь город сейчас на главной торговой площади. Я вот служанку отправил, что б продуктов прикупила" - пояснил он, протягивая меню.
"-А вот это уже интересно" - подумала Ксанара и тут же, состроив удивлённое лицо "-Как сегодня?! Неужели я снова всё перепутала. Ах я глупая. Я думала, что она только завтра!" Вид у девушки был такой, словно она сейчас эльфийской стрелой сорвётся с места и, снося всё на своём пути, вылетит на улицу. И бармен если и засомневался на мгновение, то сейчас был абсолютно уверен, что незадачливая особа прибыла в Танагру не иначе, как за покупками. А Ксанаре только того и надо было - мало ли что. Всем известна болтливая каста держателей таверн - за небольшую плату они разболтают что угодно кому угодно.
"-Конспирация наше всё..." - размышляла фея, успокаивая при этом бармена, говоря, что никуда прямо сейчас не пойдёт, а плотно перекусит перед забегом за покупками. Плотность перекуса девушка, конечно, преувеличила - салат из свежих овощей и цветочный чай - вот и всё на что её хватило. Бросив пяток арроба хозяину "Весёлой гарпии", она бодрым шагом вышла из таверны и направилась прямиком на базарную площадь, благо трактирщик в подробностях рассказал, как быстрее туда добраться.
"-Даже если не найду там магистра, то что-то интересное прикуплю точно" - с этими мыслями Ксанара свернула за очередной угол очередного дома и оказалась в начале длиннющего торгового ряда. Чего тут только не было. У одних прилавки ломились от обилия предметов интерьера, у других - от клеток с редкими домашними питомцами, у третьих - от различных доспехов, у четвёртых - от украшений... конца и края не видно было этому торговому царству. Глаза разбегались, хотелось всего и сразу. Будучи большой модницей (жизнь отшельником ни коим образом не влияла на хороший вкус и чувство стиля), феечка подолгу стояла у прилавков с одеждой, обувью и украшениями, разглядывая товар и мечтая о большом доме с огромной гардеробной комнатой. Даже магическая лавка не так взбудоражила её сознание, тем более, что, к большому разочарованию Ксанары, ассортимент в ней был достаточно скудный. Отовсюду доносились призывы торговцев:
"-... всежие фрукты... тончайшие ковры... уникальные животные... шикарные украшения в единственном экземпляре - стань неповторимой..." - каждый старался перекричать других и в этой какафонии фея различила женский голосок с сильным восточным акцентом. Девушка предлагала посмотреть на редкое заморское оружие достойное королей. Удержаться от такого соблазна Ксана не могла и, маневрируя меж зевак и прочих покупателей, пробралась к заветному прилавку. Подошла и застыла, придя в почти священный трепет. Дан гьены, волчьи мётлы, нагинаты, гоубаны, хепеши, талвары, сайи, шуаны... А вот и эмейские спицы - такие же как те, что она когда-то давно подарила инфернальной. Фея рассматривала оружие и уже точно знала, что без покупки отсюда не уйдёт. оставалось только выбрать. А выбрать было из чего и это было довольно трудно. Оружие стоило достаточно дорого, но цена была оправданной. Переводя взгляд с одного смертоносного предмета на другой, Ксанара вдруг увидела тэссэны. Когда-то давно, когда она путешествовала по восточным странам, один монах обучал её управляться с ними.
"-Вот оно, это именно то, что мне нужно - как раз и ловкость подразовью. К тому же я где-то слышала, что у какой-то местной эльфийской королевы тоже есть боевые веера, а значит - это ещё и модно... королева же не может быть немодной?" - раздумывала девушка, рассматривая тэссэны.
"-Будете брать?"- заискивающи взгляд торговки отвлёк Ксанару от размышлений.
"-Да. И было бы неплохо крепления для них подыскать." - фея уже во всю светилась от счастья.
Как только покупка, забравшая львиную долю взятых с собою денег, оказалась у неё в руках, Ксана прикрепила один веер к левому бедру, а второй к правому предплечью. Главное теперь было побыстрее уйти от этого прилавка, иначе и остальные её сбережения останутся здесь. Фея вновь скользила меж торговых рядов и ловко обходила зазывал и обывателей. На какое-то мгновение ей показалось, что она увидела вдалеке знакомое лицо. Не раздумывая ни минуты Ксанара пошла разузнать не обмануло ли её зрение. И действительно ли это магистр Эрмелот сейчас рассматривает какие-то пергаменты.

Changed 7.08.2012 08:20 by moderator Reanimator

Пятница, 17:45
Район: Гоблинские Виллы
Эккер – Загородное поместье сэра Эби (три дня пути к Столице)

Смеркалось…
Мирно потрескивали дрова в камине, огонь уютно освещал большую гостиную загородного поместья. Лениво зевая, Эби потянулся в своем удобном кресле. Совладав с дремотой, гоблин надел домашние тапочки, взял с полки Магический Посох и вышел во двор. Ему нравилось любоваться закатом перед ежедневной вечерней тренировкой. Поддерживать свое тело и мысли в форме стало для него любимой привычкой. Именно магическая сноровка и реакция не раз выручали в самых трудных ситуациях. Вскоре двор озарился вспышками молний, силовых полей и телепортаций. Соседская детвора прыгала от восторга возле забора, а невозмутимый филин привычно «ухал» где-то в кроне старого виргинского дуба.

Тот же день, 23:32
Оружейная. Подвал поместья Эккер

Эби стоял у зеркала в полном походном снаряжении.
Час назад пришло тревожное письмо от его друга Буллачо. Этот пожилой гоблин-вочун славился ясным умом и добродушием. Вместе с Эби они побывали во многих опасных переделках, а теперь старику требовалась помощь. Судя из письма, Буллачо стал свидетелем странного проишествия, которое его сильно обеспокоило. Также в письме упоминались темные эльфы, и это не сулило ничего хорошего. Еще раз проверив свое снаряжение, хозяин Эккера решительно шагнул в односторонний портал ведущий на главную дорогу за его поместьем.

Суббота, 06:10
Район: Тихий Бор
Пылающий дом Буллачо

Огонь безжалостно пожирал некогда красивый дом, а равнодушный ветер возносил золотистые угольки-искорки высоко в небо. Протяжно заскрипев, рухнули перекрытия второго этажа, а затем и вся крыша. По тропинке в лес направлялся одинокий странник.

Мысли Эби были заняты судьбой своего друга. В какую переделку попал Буллачо? Что он хотел сообщить? Теперь гоблин направлялся в Танагру, где жили родственники его друга и возможно он сам сейчас с ними. Зная изворотливость и подготовленность старика, Эби был уверен, что Буллачо избежал страшной участи.

Днём, и тем более на торговой площади, вампиру делать было абсолютно нечего. А поскольку единственное приемлемое место остановки - башня северной стены - было занято, Реаниматор объездной дорогой направился на городское кладбище.
Увидеть у себя в захолустье столь знатную особу, к тому же в полном боевом облачении, местная нежить никак не ожидала.
- Мое почтение, сир - только и смог промолвить управляющий, - Чего изволите?
- Подбери-ка мне местечко потише, да не беспокойте по пустякам. Я по личному делу, ревизии не будет - Усмехнулся магистр, я пока прогуляюсь тут. Да, вот еще - отправь на базар пару ушей, да пару глаз, вечером предоставишь 2 отчета - что у вас происходило необычного за последние две недели и что необычного произойдет сегодня. Особенно меня интересуют новые люди. Свободен.
- Будет исполнено.
Вскоре был подобран просторный (по местным меркам) склеп, содержимое которого было сдвинуто в угол и накрыто каким-то тряпьем.
Реаниматор присел на скамейку из черного мрамора и задумался. Кто же эти люди? Какие преследуют цели? И чем им не угодил старый барон, ведь достаточно было прикончить конюха, и никто бы не узнал про оружие. Поискали бы, поискали, да и бросили. Но самое главное - кто им помогает в Магистрате?
Вопросов было слишком много, а фактов для полноценного анализа слишком мало, одни домыслы. Магистр решил сходить в город вечером, найти Эрмеллота и приглашенную им "армию", чтобы обсудить дальнейший план действий.
- Какая тишина! - подумал Реаниматор и закрыл глаза.

Понедельник, 11.00
Танагра

Кэдди гордо шествовал впереди, следом под грузом дорожной сумки шла Тария. Гоблин знал, что в таких маленьких городках важно правильно появиться. Тогда о тебе пойдут нужные слухи. И недоброжелатели будут держаться подальше, а клиенты – поближе. Он специально провёл ночь за городом, на окраине леса, чтобы его приход увидело как можно больше зевак.

Однако, на этот раз чернокнижник не встретил никого. То есть вообще никого. Судя по гулу, всё население собралось где-то в центре. То ли восстание, то ли казнь, то ли... Гоблин довольно улыбнулся:
- Музыка для ушей. – Его опытный слух вычленил звуки, присущие только большой ярмарке.
- Жадность тебя погубит, Кэдди, - сказала суккуба.

Базарный день – отличный шанс заработать, продавая разные порошки, настойки и зелья. Пусть даже на самом деле это подкрашенный песок. Колдуну, которому прислуживает настоящий демон, верят на слово. И городская стража предпочитает к нему лишний раз не подходить.
- У меня всё равно ничего лишнего на продажу нет, - вздохнул Кэдди. – Но зайти всё-таки стоит, надо быть в курсе современных рыночных тенденций. И здесь называй меня сэр Кадавиар.
- Да... сэр. – Тария скривилась, словно от боли, но ослушаться не смогла.
- Умница, - кивнул гоблин и бодро зашагал в город.

- Сто монет??? – Голос хоббита дрожал от возмущения. – Да мне этот, если можно так выразиться, «плащ» даже своей собаке в качестве подстилки подарить стыдно будет! Ты хоть знаешь, спекулянтская морда, кому ты лапшу на уши вешать пытаешься?!
- Ну разумеется, знаю, Ваше полуметровое Высочество, - съязвил торговец, насмешливо глядя на Скиппи. Это бы немолодой жилистый мужчина с нечёсаными волосами, дурацкой ухмылкой и колючим взглядом. Ему было далеко до ухоженных и уточненных купцов верхних кварталов, но жизнь в трущобах дала ему другое преимущество – торговаться с ним было куда сложнее.
- А вот это ты молодец, - одобрительно сказал хоббит. – Вот это высший пилотаж. Все слышали, как остроумен этот человек? Представляешь, я уже 23 года как хоббит и еще никто, ни разу не додумался пошутить про мой маленький рост! Браво!
Люди, остановившиеся посмотреть на разыгрывающийся спектакль, тихонько рассмеялись. Торговец, разумеется, не постигнул смысл хоббитской тирады, но чуя, что расклад сейчас почему-то не в его пользу, счел за лучшее сменить гнев на милость:
- Так и быть. Исключительно по доброте душевной, я готов уступить тебе этот, воистину достойный даже королевского двора плащ всего за 90 арроба.
Однако Скиппи был другого мнения на этот счет:
- Я дам тебе за эту тряпицу одну монету.
- Одну?! Ты с ума сошел? За один арроба ты даже пива не купишь. 80 монет.
- Больше трех он не стоит.
- Ладно, 70 и это мое последнее слово!
- Морочь голову кому-нибудь другому. Либо пять монет, либо я ухожу. Через годик зайду, глядишь, ты поумнеешь и назначишь за него нормальную цену.
- Хорошо, бери за 50, - торговец понимал, что добыча уходит, но отчаянно сопротивлялся.
Однако хоббит даже не удостоил его взглядом – он просто повернулся и зашагал восвояси.
- 40 монет! – Крикнул вслед ему торговец, - 30 монет, 20. Пятнадцать арроба и он твой!
Скиппи остановился и улыбнулся. Для виду он еще помешкал, но потом развернулся и подошел к торговцу.
- 10 арроба и я забираю.
- 12, - севшим голосом сказал торговец, - это и так в два раза меньше, чем отдал за него я.
- Идет! - Хоббит конечно ни на йоту не поверил торговцу, но дело было сделано. В конце концов, такой дорожный плащик, как присмотрел себе он, дешевле чем за 50 арроба найти было нельзя ни в одной лавке. Он отсчитал деньги и отдал их причитающему что-то о надувательстве торговцу.
Настроение у хоббита, само собой было отменное. Он направился к одной знакомой ему таверне в верхнем квартале, где намеревался просадить сэкономленные средства в компании какой-нибудь очаровательной леди, когда на новенький, только что купленный плащик упало что-то белое, подозрительно напоминающее птичий помет.
- Твою ж дриаду, - выругался Скиппи, высматривая в небе виновника этого события, - ну только попадись мне в руки этот бомбардировщик.
К его удивлению, вышеназванный бомбардировщик класса «голубь», сделал второй круг над хоббитом и пошел на посадку. Он чинно опустился на землю и важно протянул Скиппи лапку, к которой было привязано какое-то послание.
Сгорая от любопытства, Скиппи сорвал его и развернул. Текст послания был следующим:
«Здравствуй, друг мой. Возможно, очень скоро мне понадобится твоя помощь. Будь готов».
И больше ничего. Настроение у хоббита сразу упало ниже плинтуса. Ситуация была очень серьезной, если магистр Эрмеллот (а его почерк хоббит прекрасно знал) был настолько немногословен, отправил послание на обычной бумаге и не оставил даже подписи.
Это означало, что магистр опасается того, что послание могут перехватить, а значит, неведомые враги умны, хитры и опасны.
Поскольку никаких дальнейших инструкций послание не содержало, Скиппи решил пока действовать самостоятельно. Ему не нужно было собираться в дорогу - все необходимое всегда было при нем, поэтому имевшееся у него время хоббит решил потратить на разведку.
Первым, о чем узнал Скиппи, было недавнее покушение на Эрмеллота. Из своих источников хоббит прознал также о том, что убийца был темным эльфом и явно принадлежал к какой-то тайной и опасной организации.
Эти новости, естественно оптимизма Скиппи не прибавили, и он решил сам найти магистра и последовать за ним, оставаясь пока, в тени. Благо искусство маскировки хоббитов давно вошло в народное творчество в виде многочисленных поговорок. Скиппи не был уверен, что поступает правильно, но, в конце концов, Эрмеллот не давал никаких указаний, кроме того, что надо быть готовым. А Скиппи будет готов - когда придет время он «совершенно случайно» окажется неподалеку.

Танагра. Понедельник 10:00-11:00 утра

Голубь с посланием сэра Эрмеллота нашел Кейна относительно недалеко от Танагры и в воскресение вечером монах уже добрался до городка.
В пути он размышлял о том, что паладин сообщил в письме. Тот факт, что за управляющим барона ди Кавадинья следили и убили прямо в кабинете магистра, навёл монаха на мысль, что за самим сэром Эрмеллотом тоже могут следить. Не исключено, что злоумышленники, смогли перехватить одного из почтовых голубей и теперь знают о месте встречи.
Прибыв в Танагру, Кейн остановился на постоялом дворе «В гостях у кентавра», единственном в городке. Владелец, кентавр по имени Клеон, поприветствовал входящего монаха, и представившись, сокрушенно развёл руками:
-«Увы. Свободна лишь маленькая комнатушка, которую мне даже неловко предлагать. Но все остальные комнаты уже заняты. Завтра базарный день.»
-«Комнатушка меня вполне устроит.» - с улыбкой ответил монах.
-«Отлично! Там, правда, помещается только кровать, да ещё тумбочка. Но клянусь своими четырьмя копытами, что клопов, в моём заведении Вы не найдёте!»
Комнатка оказалась похожей на монастырскую келью. Не то, чтобы монаху нравилась теснота, да и в последние годы он привык к простору и свежему воздуху, и ему редко случалось ночевать в помещениях. Но на одну ночь сойдёт. Хотя бы про клопов хозяин не соврал. «И его копыта останутся на своих местах.» - с улыбкой подумал Кейн, погружаясь в сон.

Наутро, встав пораньше и расплатившись с хозяином за ночлег и лёгкий завтрак, монах отправился осматривать городок. Несмотря на ранний час, на центральной площади уже начинал собираться народ. К 9-и утра почти все торговцы уже открыли свои лотки и вовосю зазывали покупателей.
Не заметив знакомых лиц, Кейн направился на окраину городка, в ту сторону, откуда должен был прибыть сэр Эрмеллот.
Шагая по главной улице, монах быстро понял, что идёт против течения. В этот час все спешили на площадь. Поэтому, чтобы не выделяться из толпы, он свренул в один из переулков и боковыми улочками, почти пустыми, быстро добрался до окраины.
Наблюдая, с некоторого расстояния за прибывающими в городок, Кейн заметил нищего, сидевшего у стены домика в самом начале улицы. На попрошайке была потрёпанная широкополая шляпа, из за которой было невозможно разглядеть его лицо. Была видна только жиденькая бородка. Он жалостливо протягивал ладонь каждому проходившему или проезжавшему мимо.
«Странно» подумал Кейн. Обычно попрошайки собирают милостыню в шляпу. «Но наверно, это из за солнца.»
Монах стоял к юго-востоку от главной улицы. Ещё не было и 10-и утра, но солнце уже слепило глаза, никто не смотрел в его сторону и не замечал Кейна, присевшего в тени, под развесистым деревом.
Вот, мимо нищего проехал всадник в стальной кирасе, солнечные блики с которой немного ослепили Кейна и он не сразу узнал сэра Эрмеллота. Тот бросив нищему монету поехал дальше.
Монах подумал о том, что осматривая городок, он не заметил других попрошаек. Возможно, этот пришел в Танагру специально в базарный день.
Нищий, поглядев в след уже отдалившемуся паладину, вдруг встал и зашел за угол домика. И меньше, чем через минуту, с другой стороны домика, из за угла вышел парень с усиками, торопливо засовывая, что-то в карман. Быстро оглядевшись, он влилися в общий поток.
Кейн встал и быстро зашагал по улочкам, срезая угол. Выйдя на главную улицу, он быстро отыскал глазами паладина, а затем и «нищего». У монаха не осталось сомнений. Каждый раз, когда сэр Эрмеллот останавливался или оглядывался, парень с усиками тоже останавливался, делая вид, что завязывает шнурки или ,что-то разглядывает.
Постоялый двор находился рядом с городской площадью и магистр зашел туда, оставить лошадь.
Лже-нищий стал ходить от лотка к лотку, делая вид, что разглядывает содержимое и время от времени поглядывая в сторону постоялого двора.
Выйдя на площадь, Эрмеллот стал осматривать прилавки. Встретившись с ним взглядом, Кейн подмигнул ему и отвернулся, сделав вид что разглядывает жадеитовые кулоны. Когда паладин подошел к нему поближе, монах шепнул: «Тихо. Мы здесь не одни.»
Тот всё поняв, отошел к прилавку с рукописями и сделал вид, что увлечённо их изучает.
Взяв с прилавка зеркало в золотой, с жадеитами оправе, Кейн повернул его так, чтобы видеть усатого лже-нищего, неторопливо идущего в сторону паладина, держа при этом руку в кармане.
Когда ему оставалось несколько шагов, монах, положив заркальце, повернулся и одним прыжком очутился рядом с ним. Лжн-нищий выхватил из кармана узкий стилет, но слишком поздно. Монах схватил его кисть, надавив на болевую точку. Вскрикнув от боли, усатый выронил стилет, но не растерявшись попытался ударить Кейна левой рукой в лицо. Монах увернулся, выпусив его кисть.
Тот встал в оборонительную позу, а его глаза скользнули Кейну за спину. Заметив это, монах резко присел, рванувшись влево. И вовремя. Арбалетный болт, нацеленный ему под лопатку, просвистел в дюйме над его плечём и воткнулся в грудь «нищего».
Развернувшись, Кейн увидел стрелявшего – мужчину средних лет, невысокого и худощавого. Он перезаряжал небольшой ручной арбалет - излюбленное оружие асассинов. Монах рванулся к нему. Не успев вставить стрелу, убийца развернулся и бросился бежать, вытащив из ножен кинжал. Прохожие шарахались от него. Один, здоровенный детина с топором, очевидно дровосек, оказался смелее. Он попытался рубануть бегущего топором, но тот ловко увернулся и ткнув дровосека кинжалом в бок, побежал дальше.
Кейн остановился рядом с раненым который уже осел на землю, зажимая рану рукой. Его лицо, несколько секунд назад, загорелое, теперь было страшно бледным.
Бросив последний взгляд на удалявшегося убийцу, монах присел рядом с раненым, положил руки на его бок и направил свою энергию – чи, заставляя срастаться рассечённые ткани лёгкого и других повреждённых органов.
Целительские способности монаха были невелики. Почувствовав, что жизненно важные органы дровосека восстановились и от смертельной раны остался лишь разрез около дюйма глубиной, Кейн поднялся и огляделся.
-«У кого-нибудь есть бинты?» - крикнул он.

Понедельник, промежуток между 16:00 и 18:00

Развеялись клубы пыли - и границу столицы пересек силуэт всадника на белом коне. Всадником был Стайвер, старавшийся как можно быстрее добраться до места назначения. Уже изнемогшая лошадь, едва не доехав до центральной части Танагры, внезапно замерла, едва не сбросив с себя юного всадника. Последний еле удержался в седле, но, слезая с лошади, потрепал ее по холке: она сделала хорошую работу.
- Эй, кто-нибудь! - гаркнул воин. - Присмотрите за моей лошадью! Плачу пять монет! - и вокруг нее собралась толпа оборванцев, жадно глазеющих на маленький мешочек с золотыми.
- Мне столько конюхов не прокормить, - усмехнулся Стайвер, и подбросил в воздух заветный мешочек. Сам же он пошагал сквозь старые кованные ворота, в центр городка.
Базарный день - суета из сует, а потому юноша решил удалиться от этого очага торговли, ругани и обмана. Здесь стоял такой шум, что не было слышно своего собственного голоса; всякие торгаши выкрикивали названия своих товаров и цены, и очень злились, когда слышали цены куда ниже своих. Из-за этого вспыхивали драки и каменные улицы порой покрывались кровавыми пятнами - уж слишком алчными были сегодня те, кто так настойчиво старался впихнуть свои товары какому-нибудь растерянному простачку по завышенным втридорого ценам.
Когда Стайвер покинул базарную площадь, его внимание привлек небольшой трактирчик "В гостях у кентавра", куда он и поспешил отправиться, дабы пропустить пару кружек пенного зелья.

… Несостоявшийся убийца очертя голову несся по городку, особо не глядя под ноги. Поэтому он не был готов, к тому, что внезапно перед ним возник какой-то ребенок.
- Дяденька, вы куда-то торопитесь? – Пропищало неожиданное препятствие.
- А ну, пшел прочь, щенок! – Гаркнул убийца, ударом ноги отбрасывая мальца с дороги. Крохотное тельце лихо отлетело в сторону ближайшей канавы, а убийца сделал еще несколько шагов по дороге, прежде чем споткнулся и распластался на земле. Подняться ему уже было не суждено.
- Чтоб я еще полез куда-то геройствовать, - причитал Скиппи, выбираясь из канавы. – Кажется у меня сломано ребро. Или два, или три. В общем, не важно - это дело поправимое. Стоная и охая, хоббит подошел к трупу убийцы и с трудом перевернул его на спину.
- Точно в цель, - резюмировал он, рассматривая торчащий в горле ассасина метательный нож. Но негоже было оставлять коллекционное оружие в трупе – со вздохом, Скиппи взялся за рукоять и вытянул нож из раны. При этом, к своему изумлению обнаружил, что убийца каким-то образом все еще жив.
- Эй, вы, - обратился хоббит к зевакам, - присмотрите за этим, пока не придет кто-нибудь из представителей власти.
Затем хоббит поковылял к склонившемуся над раненым лесорубом монаху. Монах, кажется, просил бинты.
- Ну, кто же так лечит, - проворчал Скиппи, опускаясь на корточки рядом с дровосеком и неодобрительно рассматривая оставшийся рубец. Один момент – и лесоруб был как новенький.
- Доброго дня вам, сэр монах, - обратился хоббит, к взирающему на него с настороженностью Кейну, - меня зовут Скиппи. Мы не знакомы, но что-то подсказывает мне, что мы с вами на одной стороне.
Хоббит лукаво посмотрел на монаха и добавил:
- Там дальше по дороге лежит некто, кто может вас заинтересовать, возможно, он даже еще жив. Но, к сожалению, все это пустое. Видите ли, я шел за сэром Эрмеллотом от самой столицы и заметил, что я не единственный, если можно так выразиться, человек, которого интересовало, куда же это так скоро направился магистр. Всего я заметил двоих преследователей, но боюсь, их было больше. Такие дела, - задумчиво протянул хоббит, - кстати, мне кажется, повредили несколько ребер. Вы не знаете, где в Танагре можно найти комнату?
- Здесь один трактир, - ответил монах, - «В гостях у кентавра».
- О, благодарю, вас, сэр, - улыбнулся Скиппи. – В таком случае, если я понадоблюсь, вы найдете меня там. Мне надо поработать над своими костями. И передавайте привет магистру Эрмеллоту!

Понедельник, 11.30-12.30
Танагра, центральный рынок

Кэдди неспешно шагал между торговых рядов и жевал горячий пирожок с мясом. Тария, как всегда, шла следом. Ей достался пирожок с капустой и приказ съесть его полностью. Ассортимент товаров резал глаза, но одежда, оружие, ковры, ювелирные и гончарные изделия чернокнижнику ни к чему. Люди почти непроизвольно расступались, образуя вокруг колдуна и демона пустое пространство.

Он уже почти заскучал, когда услышал знакомые слова:
- Зелья! Волшебные зелья! Приворотные, отворотные, притягивающие удачу и снимающие порчу! С мятным запахом! Двести процентов гарантии! Действуют на всех, независимо от пола и вида! Можно просто вылить в колодец и все девушки деревни ваши! И юноши тоже!
Гоблин тут же направился на звук, а зазывала тем временем продолжал:
- Порошки из измельчённых гаргулий! Повышают мужскую силу! Пусть она почувствует твёрдость камня! Волшебная вода священных горных ракшас! Лучше средства от облысения не найти! Вспомните наслаждение стрижки! Перья архангела для приятных снов! Набейте свою подушку святостью!
Наконец, Кэдди нашёл нужный прилавок, подошёл и с видом знатока стал брать каждый бутылёк, каждую коробочку и изучать содержимое (ни в коем случае не пробуя):
- Измельчённая кора, песок, крашеный песок, толчёный мел, цветная вода, цветная вода, цветная вода... Никакой фантазии, – гоблин покачал головой и продолжил осмотр. – Это рыбий жир? Так издеваться над клиентами просто за гранью. Крашеная моча. Хоть какое-то разнообразие. Зато понятно, из какого именно места ракшас эта волшебная вода. А это что? Просто соль? Ты её даже с чем-нибудь смешать поленился? Запомни, в любом волшебном порошке должна быть доля соды, если более сложные составы тебе не под силу. Миром правят спецэффекты. А это что такое?.. – Кэдди взял бутылочку с багровой жидкостью и посмотрел на свет. Перепуганный продавец, парнишка лет двадцати, тут же приободрился:
- Крайне ценный товар, кровь драконов, делает человека сильнее, умнее, здоровее, увеличивает магическую силу, разве что крылья не отрастают!
- Кровь? – Гоблин перевёл удивлённый взгляд на продавца. - Она же свернётся раньше, чем клиент успеет... хоть что-нибудь.
- Не свернётся. – Парень просто сиял от гордости за свой товар.
- Антикоагулянты? Неожиданно. – Колдун поставил бутылёк на место. – Надеюсь, кошка не слишком мучалась. Может, у тебя даже найдётся что-нибудь настоящее?
Напрягшийся после упоминания про кошку продавец встрепенулся и указал на край прилавка, где лежал самый неходовой товар:
- Вот! Для настоящего профессионала, вроде вас! Ритуальные свечи из Гильдии магов, сделаны лучшими Архимагами! Честно!
Кэдди задумался. Серьёзными ритуалами он давно не занимался и своих инструментов не имел, но, судя по письму, дело предстоит трудное.
- Даю монету за штуку.
- За такой товар? Я же сказал, что...
- Слушай! – перебил парня гоблин. - Посмотри на меня. Думаешь, я не знаю, сколько стоят ритуальные свечи? Не знаю, что от обычных они ничем не отличаются, кроме вычурного вида? Кстати, твои по этому показателю явно проигрывают.
Кэдди сгрёб с прилавка пачку свечей. Рядом лежали несколько цветных мелков. Судя по палитре, это был набор из детского магазина, теперь же они позиционировались, как «магический мел для рисования тайных знаков».
- Это я тоже возьму, как компенсацию за низкое качество товара. – Он взял ярко-красный мелок и взамен бросил на стол несколько монет, ровно по количеству взятых свечей. – Что, хочешь что-то сказать? Может, позвать стражу, пусть она нас рассудит?
Продавец открыл было рот, но тут же закрыл его обратно. С таким товаром внимание властей ни к чему. Да и ссориться с подобным клиентом явно небезопасно.
- Вот и молодец, торгуй дальше. У тебя большое будущее. – Гоблин сунул свечи в карман мантии и пошёл искать постоялый двор. Кто знает, сколько времени придётся ждать встречи с сэром Кроком.

Понедельник, 13.00
Танагра, постоялый двор «В гостях у кентавра»

Хозяин таверны, кентавр Клеон, выглядел несколько сконфуженным, переводя взгляд с гоблина на суккубу и обратно. Кэдди решил развеять его опасения:
- О, не переживайте, она ручная. – Он повернулся в полоборота к Тарии. - Сидеть! Лежать! Голос!
- Я распорю тебе брюхо, засуну внутрь крыс и зашью обратно! – донеслось откуда-то с пола. - Вырву яз...
- Хватит! – прервал её колдун и снова обратился к трактирщику. – Вот видите, совершенно безобидное существо.
- Да, эээ, конечно... – Похоже, что кентавра демонстрация не убедила. – Но сейчас у нас совершенно нет свободных комнат, ни одной, гости со всей округи съехались на базарный день.
- Так ведь день он на то и день, что вечером заканчивается, верно? И вы сдадите нам какую-нибудь освободившуюся комнату. Достаточно будет одной кровати, правда, дорогая? – вновь обратился Кэдди к суккубе. Та лишь тихо прошипела в ответ. – А пока что мы займём вон тот столик в самом углу, чтобы не смущать ваших посетителей. За мной!
Гоблин пошёл к столику, но позади себя услышал не привычный цокот копыт, а шорох, будто кто-то ползёт по полу.
- Тария, разрешаю встать. Иди, садись за стол. Хозяин, принеси ей что-нибудь мясного, желательно с кровью! Да и мне тоже, но хорошо прожаренного.
Кажется, в глазах суккубы сквозь ярость на мгновение промелькнула благодарность. А может и нет.