ТЁМНЫЙ АЛЬЯНС

Часть 1. НАХОДКА.

В шахте было темно. Старый гном пробирался между глыбами породы, озираясь по сторонам. Вслушиваясь в стук падающего от горящих свечей воска, он силился вспомнить, где оставил свою кирку. Со стороны входа струился мягкий свет и был слышен приглушенный разговор – это остальные гномы, ожидая возвращения товарища, не расходились по домам:
- Эй, Эгвальд! Ну где ты там! Сколько можно возиться??
- Потерпи, Альберих! Чего ты его поторапливаешь?
Эгвальд вглядывался в полумрак шахты:
- Куда же ты запропастилась, чёртова кирка?- почти с безнадёжностью спрашивал он темноту.- Шахта ещё не достроена, и если каждый гном будет что-то забывать, не скоро повелитель Темницы увидит своих Драконов, потому что они не скоро увидят свою серу, а раз так – мы не увидим положенную плату!
Продолжая ворчать, он копался в груде камней и строительного мусора. Время шло, а кирка всё не желала находиться. Разговор снаружи перешёл в упрёки, потом в ругань, а ругань – в тихое булькание. Это товарищи Эгвальда решили развлечь себя кружкой-другой эля. Свечи медленно догорели и потухли. Теперь свод шахты освещался только слабым светом снаружи. Гном поспешил зажечь свой факел и продолжил поиски. Без кирки ему нечего делать в шахте, и он не настолько богат, чтобы позволить себе купить вторую такую же, ведь она досталась ему от отца, а в те времена мастера были славные, и изделия того времени служат гномам до сих пор и еще послужат их потомкам, следовательно, он не получит награду, как другие гномы.
Эгвальд переместил свои поиски ближе к одной из стен и вдруг из темноты шахты выступили не замеченные ранее никем руны. Надпись была сделана на кхуздуле, языке гномов, но наречие отличалось от наречия, на котором изъяснялся Эгвальд.
- Видимо, записи принадлежат гномам Норска, - подумал он.
Гном поднёс факел поближе и медленно прочёл выступающие под светом пламени письмена. Надпись гласила:
« Дверги Азерота! Здесь спрятан ключ к Палатам Мандоса. Узрите весь ужас смерти и оставьте печать нетронутой. Иначе Тьма обрушит свой гнев на смертных».
- Ну вот, ещё и это, - волосы встали дыбом на бороде Эгвальда.- А всё же интересно, что там?
Гном с любопытством осветил печать. Двоякость сложившейся ситуации буквально раздирала его изнутри на части. С одной стороны, обещанное неминуемое проклятие удерживало его от вскрытия тайника. Но, с другой стороны, его подмывало желание сделать это во что бы то ни стало. Поколебавшись некоторое время, он попытался оторвать печать, но она не поддавалась. Он стал шарить руками по полу в полумраке, стараясь найти подходящую вещь, которая помогла бы ему оторвать печать. И – о, чудо, - под руку попалась его кирка. Не долго думая, было ли это совпадением или нет, Эгвальд со всей силы ударил по печати.
Печать треснула, оглашая мрак шахты полускрипом, полувоем, и рассыпалась, а в стене открылась ниша. Гном с интересом заглянул внутрь. Оттуда тянуло холодом и затхлостью, и ничего не было видно. С удивлением Эгвальд обнаружил, что его факел погас, и какое-то время он находится в темноте. Недолго думая, он просто засунул руку в нишу в поисках спрятанных там сокровищ, а разум уже представлял, что он сможет купить, продав это на чёрном рынке. Сперва его рука ничего не могла нащупать, но затем наткнулась на какой-то предмет.
Вытащив его, Эгвальд поспешил зажечь второй факел. Озарённый факелом свиток его несколько разочаровал.
- И это всё? – спросил он в никуда.
Гном старательно ощупал тайник ещё раз. Он был пуст. Ничего, кроме свитка, там не хранилось.
- Хоть кирка нашлась, - гном, отряхнувшись, встал.
Он взял несколько камней и умело заложил нишу.
- Теперь никто ничего не узнает, а эту вещичку еще, может, возьмёт торговец рынка артефактов, - подумал он.- Ведь что-нибудь она же должна стоить?
Затем Эгвальд взял факел, кирку, и, положив злополучный свиток в свою сумку, вышел из шахты.
Снаружи уже никого не было, гномы разошлись по домам после тяжелого дня работ, и только Альберих, его младший брат, всё ещё ждал его:
- Ну, нашёл, что искал?
- Даже более чем, брат,- ответил Эгвальд, улыбнувшись в бороду. – А теперь пойдем домой, поздно уже.
И братья-гномы отправились домой.

Продолжение следует.

Часть 2. Под покровом тьмы.
Наступила ночь. В поселении гномов всё обратилось в сон. Лишь только запоздавшие путники, спешащие к постоялому двору в поисках ночлега, могли видеть в стороне поселения одно озаренное светом свечи окно.
Эгвальд смотрел на найденный накануне свиток. Как мог, он вглядывался в загадочные письмена, силясь припомнить что-либо похожее, но не мог. Что ж, раз не получается понять содержание свитка и, следовательно, его необходимость для себя самого, остаётся его продать. Но за какую плату? Гном представлял себе, как он придёт к перекупщику, а тот его спросит: «Сколько ты за это хочешь?» И мысленно Эгвальд терялся и не знал, какую сумму назвать.
- Опять этот старый торгаш обманет меня,- сокрушался он.- Впрочем, что-нибудь да перепадёт! Этот неуч сам небось не знает ему цену…
Гном вздогнул от неожиданного шума за дверью.
- Эгвальд! Ты что, не спишь ещё? Почему? – брат с заспанным лицом вошёл в комнату.
- Я как раз собирался лечь, Альберих…- гном поспешно сунул свиток под подушку.
- А что ты там прячешь? – Альберих как-то странно покосился на подушку.
- Ничего… Ты же знаешь, между нами нет секретов!
- Да, конечно. Ложись ты спать, брат… Не успеешь глазом моргнуть, уж на работу пора будет!
- Конечно-конечно… Ну а ты чего вскрутился, ни свет, ни заря?
- Мне приснился дурной сон, - глаза Альбериха расширились от страха, - вообще, у меня какое-то нехорошее предчувствие.
- Что может случиться, брат? Достроим шахту, получим денег. Жизнь налаживается, успокойся, Альберих!
Эгвальд встал и проводил брата до его каморки.
- И не забивай себе голову глупостями! – Сказал он напоследок.
Ни одна живая душа не догадывалась, почему не спит старый гном. Ни одна живая, потому что есть ещё души мёртвые, владыки и обитатели земель Дейя, есть души проклятые, алчно лезущие в мир Аксеот из Врат Скверны в поисках наживы…

***

В глубине своей пещеры один древний лич уже давно ожидал возвращения на свет этого свитка.
Уж ему-то было хорошо ведомо, что это за вещь.
Долгие годы он провёл в одиночестве, пытаясь овладеть одним из тайных знаний.
Рядом с ним лежали артефакты, добытые им с этой целью у живых, не хватало только заклинаний. На то, чтобы их повторить, ушло бы ещё много сотен лет, если бы он не знал, что где-то в недра земли зарыты уже готовые, и проще разыскать эти, нежели создавать их заново.
Совсем недавно к нему в покои вбежал скелет.
- Как ты смеешь меня тревожить, раб? – глаза лича сверкнули зеленым пламенем.
- Мой господин! Вам понравится моя весть! – скелет, дрожа, подполз к ногам хозяина.
- Говори, ничтожество, и хуже тебе, если ты осмелился тревожить мой покой из-за пустяка!
- О, владыка! Гонцы прибыли с вестью. Свиток, который вы ищете, был открыт в Землях Энрота.
- Кем?
- Какой-то гном отрыл его в недрах земли, ища залежи серы…
- Великолепно… Наконец-то хорошие вести… Теперь можешь идти, раб. Приказываю слугам меня временно не тревожить. Я призову вас, когда будет необходимо. Будьте наготове.
Скелет почтительно склонился и, пятясь задом, вышел.
Как только за ним захлопнулись створки дверей, лич опустил голову и впал в оцепенение.
Он готовился применить одно из своих тайных знаний, и, воссоединяясь с Тьмой, медитировал и шептал заклинания. Всё, что ему сейчас требовалось, так это подглядеть, где находится вожделенный свиток.
Примерно в это же время в сторону Энрота, издав печальный крик, вылетела черная тень с очертаниями птицы.
Через небольшой промежуток времени кажущегося со стороны сна лич уже знал имя и местонахождение Эгвальда. К его сожалению, Эгвальд не спал, строя свои планы по поводу свитка, а лич мог овладеть душой только спящего, да и то на время, так что он стал искать подходящую цель. Тут ему и подвернулся сладко спящий Альберих.
Когда чёрная птица, отделившись от темноты комнаты, вошла в тело гнома, он застонал через сон, а по телу прошла судорога. Потом открыл глаза, встал, и в забытье, наощупь, побрёл к комнате брата. А там уж всё было просто.
Лич торжествовал.

Продолжение следует.

Часть 3. Сборы.
Рабочий день гнома начинается рано. Едва лишь забрезжит рассвет, приходится уже подниматься с постели и готовиться к труду. Но на этот день у Эгвальда были другие планы. С утра он собирался отбыть в Уинстелдал, город Людей, который находился в дне пути от их посёлка. Впрочем, его приготовления к походу не намного отличались от обычного сбора на работы. Гном недолюбливал всякого рода странствия и всегда косо поглядывал на путников, которыми всегда изобиловал постоялый двор, стоящий неподалёку. Теперь ему казалось, что он отправляется чуть ли не пешком вокруг света, настолько значимо было для него это событие. Эгвальд важно топорщил бороду, собирая пожитки. Уложив свой скромный скарб в полотняную сумку, гном окликнул брата:
- Альберих! Подъём! Утро на дворе! – Звал он его, - Сегодня ты отправляешься в шахту один, без меня! Да-да!
Альберих не отвечал.
- Не притворяйся, лежебока! Я знаю, ты прекрасно меня слышишь! Сколько можно спать?
Насвистывая что-то веселое, Эгвальд направился к комнате брата.
Приоткрыв двери комнаты, гном с удивлением обнаружил, что Альберих ещё в постели и с закрытыми глазами. Его веки подрагивали. По-видимому, он ещё спал. Эгвальд тронул брата за плечо. Тот встрепенулся во сне и схватил вошедшего за руку.
- Теперь ты никуда от меня не денешься, слышишь, никуда! – прошипел Альберих не своим голосом, впиваясь ногтями в кожу.
Эгвальд вытаращил на брата глаза. Такого он точно не ожидал. На мгновение оцепенев от испуга, он взял со стола графин с питьём и вылил это на спящего брата. Альберих встрепенулся, и, не растерявшись, ОГРел пустым графином нарушителя сна. Ручка отлетела, графин упал на пол и разбился, а на лбу у Эгвальда стала возникать характерная припухлость. Эгвальд сморщил нос и показал брату кулак.
- Да ты ещё и биться? – Возмущению Альбериха не было предела. – Разбудил, вылил на меня питьё, и ещё кулаками машешь? Ну, я сейчас тебе задам!
- Нет, это я сейчас тебе задам! Уж я тебе покажу, как меня царапать и графинами швыряться!
Эгвальд тоже был парень не промах.
Солнце давно взошло и остальные гномы уже работали на руднике, а братья ещё не могли угомониться.
- Ну, всё, довольно! – Наконец изрёк Эгвальд, потирая шишку.
- Да, вполне достаточно, - вторил ему Альберих, лихо бросив на пол смачную часть эгвальдовской шевелюры.
На том они и успокоились.
- Не пора ли тебе на работу? – как ни в чём не бывало спросил Эгвальд.
- А ты что, туда уже не собираешься? – ухмыльнулся брат-соня.
- Нет, не собираюсь, у меня на сегодня намечено другое. А вот тебе стоит поторопиться, работничек!
- И куда же ты сегодня собрался? Или золото тебя уже не прельщает?
- Ещё как прельщает, брат мой, ещё как прельщает! – В глазах у Эгвальда мелькнули хитрые огоньки.
- Я что, должен идти на работу один? А что я там скажу по поводу твоего отсутствия, а?
Нет уж, я так не согласен!
Эгвальд смотрел на брата и молчал. Покосившись на его кулаки, Альберих вздохнул:
- Ну хотя бы скажи мне, что ты собираешься сегодня делать…
- Я сегодня отлучусь из дому. Послезавтра, думаю, вернусь. Мне надо к Людям.
- К Людям? Что ты там у них забыл, а?
- Терпение, брат мой, и ты всё узнаешь. Не всё сразу.
Что-то, наверное, интуиция, подсказывала гному, что сейчас лучше никому про свиток не знать, даже брату. А пока он мысленно убеждал себя, что позже всё обязательно расскажет.
Альберих встал и, ограничившись малым (бутыль с водой, вчерашняя лепёшка и трубка с табаком), отправился на работу. Проводив его за порог, Эгвальд поспешил к себе в комнату. Свиток был там, куда его и положили. Под подушкой.
Бережно переложив его в дорожную суму, Эгвальд весело перекинул её через плечо и, прикрыв за собой двери дома, выступил в своё небольшое путешествие.
Продолжение следует.