Случай, что изменил судьбу.

Всю мою никчемную жизнь был я воином без роду и племени. У меня не было ни короля, ни отечества, я скитался всему миру, гоняясь, как за бесплотной химерой, мечтой о лучшей доле. Так бы продолжалось до сих пор, если бы не случай, что навсегда изменил мою судьбу.
Как-то в своих странствиях довелось мне идти через незнакомый мне лес. Сбиться с пути я не боялся, ибо небо в ту ночь было звездным, ориентироваться по ним не составляло мне большого труда. Что до волков, то для них у меня был острый меч, которым мне не раз довелось хорошенько поработать, чтобы спасти свою шкуру.
Тропинка привела меня на полянку, где я уже собирался развести костер для ночлега, если бы не заметил одинокую фигуру, стоящую неподвижно, опершись на тяжелый жезл. Он ждал. Ждал долгое время,  без движения, словно статуя, воздвигнутая неизвестным мастером в далекие времена. Лицо человека было испрещено морщинами и походило на выточенную из слоновой кости маску, какие купцы привозят иногда их южных земель. Только глаза, каких нет ни у одного живого существа на земле, могли выдать опытного мага – но взгляд их был скорбен и тяжел.
«А, вот и ты», - раздался жуткий скрипучий голос за спиной у старика, - «Моё почтение, великий чародей Северных холмов», - с издевкой продолжал он, - «а я уж и не надеялся вновь встретиться с тобой, думал, ты трусливо будешь прятаться в своих чертогах, ожидая со страхом моего скромного визита!» Старик оставался неподвижен, ни один мускул его лица не выдал праведного гнева, бушующего в душе. Лишь взор, устремленный в пустоту, наполнился горечью. «Здравствуй, Алей», - промолвил он, не оборачиваясь. «Замолчи,… старик!», - яростно воскликнул незнакомец.  «Я забыл это имя и советую забыть его и тебе! У меня нет теперь ничего общего с прошлым слабого и несовершенного человека! Взгляни на меня, учитель!»  Говорящий наконец показался из тени. Полная луна осветила его мертвецкое лицо – череп, обтянутый сухой кожей. Черная мантия окутывала его с плеч до самых пят. Жуткая ухмылка застыла на оскаленном черепе. Пустые глазницы излучали холод, а на лбу у него искрился огромный сапфир, окованный серебром.
«Это моя вина», - с горечью промолвил старый маг.  «Мне следовало предупредить твои неудачи  в деле светлой магии, а ты решил искупить их таким ужасным путем». Лицо мертвеца скривилось в немой гримасе. «Да, да, ты прав, я намеренно убил своё ничтожное, бренное тело, но, потеряв его, я обрел силу, которая не дана даже тебе! Ни один смертный не может теперь сравниться со мной! Признай это!» Дряхлый старец резко обернулся лицом к личу и выпрямился во весь рост. В его зрачках плясали язычки бирюзового пламени, сухие пальцы крепко стиснули посох. В первый миг некромант невольно подался назад, но затем, совладав с собой, крикнул, смеясь: «Давай, давай убей меня, если можно убить того, кто уже мертв!» Маг нахмурил брови и начал кастовать заклинание. Лич внезапно перестал смеяться и в свою очередь принялся чертить в воздухе символы. Ослепительно-белый луч вырвался из посоха старого мага, но рассыпался искрами, едва встретившись с воздушным щитом, сотворенным некромантом. «И это всё, на что ты способен!?» - издевательски расхохотался мертвец, отбивая еще один поток света. Тогда колдун пробормотал заклятье и уже огромный валун летит в сторону лича. Последний не сразу заметил опасность, и камень снес его голову с плеч. Но обезглавленный скелет неуловимым движением руки подхватил череп в воздухе и водрузил на прежнее место. Удар не прошел бесследно – лишившись половины зубов и получив трещину по левую сторону, лицо, если это можно было ещё назвать лицом, мертвеца стало страшнее, чем прежде. Второй камень ударил лича в ребра, и тот не остался в долгу, послав шаровую молнию в сторону мага. Бедняга не успел вовремя прошептать заветные строки заклинания, и посох глухо упал на землю рядом с неподвижным телом. Я, как зачарованный следил, как лич опустил руки, в которых уже было запылал новый шар, и подошел к учителю, распластанному на жесткой траве. Тот ещё дышал, глаза были плотно прикрыты. Лич с сожалением посмотрел на поверженного противника и обнажил короткий меч. Но вдруг что-то шевельнулось в изувеченной душе некроманта, и он, постояв полминуты с оружием в руках, вложил меч обратно в ножны. Тяжелый окованный сапог опустился на жезл старика-мага, и тот с треском переломился пополам. Мертвец удовлетворенно хрустнул фалангами пальцев и повернулся к зарослям, где я всё это время наблюдал за происходящим. Медленной поступью приблизился он ко мне и заглянул мне прямо в глаза. Я не сопротивлялся – что я мог бы сделать с опытным магом, адептом смерти, да и, чего греха таить, страх полностью парализовал меня. Я просто стоял и глядел в эти пустые, черные как ночь глазницы и чувствовал, как он проникает в мою душу, в мое подсознание. Мне показалось, что эта пытка никогда не закончится, но лич вдруг отпустил меня. В изнеможении рухнул я на землю, а некромант молча повернулся и исчез во мраке леса.
Больше мне не довелось встретиться с ним. Я все так же скитаюсь по городам и странам, но с некоторых пор я явственно чувствую зов. Его зов. Он становится все сильнее и сильнее, и я понимаю, что мне нет иного пути, как следовать ему. И настанет день, когда я предстану перед ним, его верный рыцарь. Что будет со мной, я не могу знать, но чувствую, что страшные события всколыхнут  этот мир. Мне не избежать их, и врядли я выживу, но мой долг – быть там, рядом с ним.